Стивен Кинг - Девочка, которая любила Тома Гордона

Медленно, с ужасом, но без страха, с чувством собственного достоинства, Триша повернулась, чтобы лицом к лицу встретить Бога Заблудившихся.

Он появился с левой стороны дороги, и Триша подумала: «И всего-то? Вот, значит, кто следил за мной». Взрослые мужчины в панике бросились бы бежать, увидев Ursus Americanus, здоровенного черного североамериканского медведя весом никак не меньше четырехсот фунтов, подминающего под себя последние кусты, которые отделяли его от хардпэна, но Триша-то ожидала увидеть не медведя, а ночное чудище.

К блестящему меху прилипли листья и репейники, он держал в руке (да, это была рука, во всяком случае, ее когтистый рудимент) обломок толстой ветви с ободранной корой. Этакий лесной скипетр. Он вышел на середину дороги, качаясь из стороны в сторону. Какие-то мгновения постоял, должно быть, привыкая к хардпэну, потом поднялся на задние лапы. Тут Триша поняла, что перед ней не медведь. Поняла, что верной была ее первая догадка. Она видела перед собой Бога Заблудившихся, пусть внешне он чем-то и напоминал медведя, и пришел он по ее душу.

Зверь буравил ее черными глазками, только это были не глаза, а глазницы. Он понюхал воздух, потом поднес сломанную ветку к пасти. Пасть раскрылась, обнажив два ряда огромных, запятнанных зеленью зубов. Он сунул в пасть свободный конец ветви. Совсем как ребенок, сосущий леденец на палочке, подумала Триша. Потом, намеренно, дабы показать Трише, с кем она имеет дело, он двинул челюстями, разгрызая ветвь надвое. Леса замерли в тишине, и ветвь хрустнула, словно кость. Такой же хруст разнесется по лесу, когда в пасти окажется не палка, а ее рука, поняла Триша. Когда Зверь откусит часть ее руки.

Он вытянул шею, его глазки блеснули, и Триша увидела, что туча мошкары вьется вокруг него точно так же, как она вилась вокруг нее. Его тень, длинная-предлинная в лучах утреннего солнца, едва не достигала ободранных кроссовок Триши. Разделяло их не больше шестидесяти футов.

Он пришел по ее душу.

Беги, воззвал Бог Заблудившихся. Беги от меня, беги к шоссе. Тело медведя медлительное, оно еще не пополнило запасов, затраченных во время долгой зимы, есть-то еще особо нечего. Беги. Может, я дарую тебе жизнь.

Да, бегу, подумала Триша, и тут же раздался ледяной голос наглой паршивки: «Ты не можешь бежать, сладенькая. Ты едва держишься на ногах».

Существо, похожее на медведя, стояло, не сводя с нее глаз, подрагивали уши, отгоняя кровососов, висевших над головой, поблескивала густая шерсть на боках. Укоротившийся обломок ветви он все держал в костистой руке. Челюсти медленно двигались, из пасти вываливались щепки. Некоторые падали на хардпэн, другие прилипали к морде. Из глаз что-то текло. В лужицах под ними шла своя жизнь: мокрецы, личинки мух и комаров и еще бог знает кто ворочались в этом живом супе, напомнив Трише о болоте, которое ей удалось пересечь.

Я убил лосенка. Я следил за тобой. Я очертил вокруг тебя круг. Беги от меня. Помолись своим богам и, возможно, я дарую тебе жизнь.

Леса молчали, окутывая их запахом сочной зелени. Воздух, проходя в легкие Триши и обратно, скреб по воспаленному горлу. Существо, похожее на медведя, пренебрежительно взирало на нее с высоты семи футов. Его голова упиралась в небо, а когти держали землю. Триша пристально посмотрела на существо, снизу вверх, и поняла, что она должна сделать.

Довести игру до победного конца.

Том сказал ей, что у Бога вошло в привычку появляться на поле во второй половине девятого иннинга. В чем секрет удержания победного счета? Доказать, кто на поле лучший. Возможно, тебя и одолеют… но ты должен выложиться до предела.

Прежде всего, нужно замереть. Внешне превратиться в статую, а внутренне собрать все силы в единый кулак. Внушить себе, что тебя могут одолеть, но ты должен выложиться до предела. Чтобы потом с чистой совестью сказать себе: «Я сделал все, что мог».

– Ледяная вода, – вырвалось у Триши, и существо, которое стояло посреди дороги, склонило голову, напоминая огромную прислушивающуюся собаку. Триша подняла руку, повернула бейсболку козырьком вперед, надвинула на лоб. Так носил бейсболку Том Гордон. Затем развернула корпус так, чтобы грудь смотрела на правую обочину, и выдвинула вперед, левую ногу. При этом она не сводила взгляда с медвежьей морды, глаза ее не отрывались от глазниц Зверя, вокруг которых кружила мошкара.

«Развязка близка, – говорил в таких случаях Джо Кастильоне. – Советую всем застегнуть ремни безопасности».