Даррен Шэн - Марш мертвецов

Я последний раз вытер ладони:

— Нормально. Пойдем. Показывай, где она.

Отыскав одну из посыпанных гравием тропинок в этом лабиринте, мы двинулись вдоль памятников, надгробий и статуй. Меня не отпускало ощущение, что каменные головы медленно поворачиваются нам вслед. Раздался шорох, хотя кустов поблизости не было. Облака чуть разошлись, и вокруг ожили тени. Я посмотрел на Ди. Она дрожала, но с мрачным упорством на лице шагала вперед, почти не останавливаясь.

— Вот. — Ди замерла перед самым обычным надгробием.

Если наклониться поближе, можно было бы разобрать имя и даты, но наклоняться я не стал. Вместо этого я закатал рукава, поплевал на руки и взялся за лопату, оглянувшись на Ди в ожидании одобрения. Она, оцепенев, смотрела на надгробие. Потянулась к нему рукой, но, опомнившись, отдернула, увидела, что я жду, и кивнула со слабым вздохом.

Я вогнал лопату в землю, вздрогнув от чавкающего звука — как будто лопату сейчас засосет внутрь. Копать было тяжело. Верхний слой смерзся за долгие холодные ночи. Глубже почва оказалась каменистой, сплошной щебень и сланец. Ди копала вместе со мной. Семейный подряд. Мы копали молча, вгрызаясь в землю, как терпеливые шершни. Из-под лопат расползались червяки, слизни и прочие растревоженные ночные насекомые. Они трепыхались в земляных комьях, которые мы выбрасывали наружу, разворошив их привычный мир. Часть сыпалась обратно в могилу, прямо нам на руки, на голову, заползала за шиворот. Отряхиваясь, я мысленно клялся, что завещаю себя кремировать, когда придет время.

Ди наткнулась на крышку первой. Звук чиркнувшей по твердому дереву лопаты будет звучать у меня в ушах до конца жизни. Врагу не пожелаю его услышать, особенно если крышка принадлежит (предположительно) вашему собственному гробу. Мы замахали лопатами наперегонки, чтобы побыстрее покончить с пыткой. Раскидывали землю, комки поменьше разгребали прямо руками. И снова я себя отругал, как дома у Тео, что не прихватил перчатки. Но мне повезло больше, чем Ди, у меня хоть ногти были короткие, а у нее под ногтями быстро нарисовались черные жирные полумесяцы.

С винтами на крышке пришлось повозиться. Я и крутил, и долбил по ним, пока не порезал пальцы. Слизывая кровь, я попытался разглядеть царапины при слабом ночном свете. Если жизнь в городе мне привиделась, то царапины будут заживать как минимум неделю. Если же они исчезнут к утру…

В конце концов винты подались, уступив ударам и проклятиям. Я уселся на землю, отдуваясь.

— Боишься? — спросила Ди, посмотрев на меня.

— Душа в пятки, — подтвердил я.

— Я тоже. — Ее била дрожь. Я притянул ее поближе к себе, обнимая. — Если там что-то лежит… — начала она.

— Нет там ничего. Ты сама меня убеждала… еще там, дома, помнишь?

— Помню. Там в это верилось. А здесь, когда кругом мертвецы и крышка развинчена… Мартин, а вдруг…

— Молчи. Поздно теперь сомневаться и беспокоиться. — Я глубоко вдохнул, но это не помогло. — Готова?

Ди молча кивнула, и я откинул верхнюю половину крышки.

Изнутри скалился скелет.

Ди с громким воплем попятилась назад. Наткнувшись на стенку свежевырытой ямы, она развернулась и выкарабкалась наружу. Там ее вырвало. Я услышал, как она рыдает, выдирая клоками траву.

Я воспринял увиденное спокойнее, потому что отчасти этого и ждал. В гробу лежало почти истлевшее тело, уже практически скелет. Череп был немного свернут на сторону, в шее виднелась трещина. Руки безмятежно покоились на груди. К черепу липли клочки волос, не желающие смириться с неизбежным. Длинные иззубренные ногти. Пустые глазницы. Копошащиеся в останках слизни.

Я вылез из могилы и наклонился над Ди, беспомощно хватающей ртом воздух. Бесстрастный, собранный, отбросивший сомнения. Ее версия дарила надежду на здравый, благополучный исход, но я с самого начала видел призрачность этой надежды.

Ди подняла голову, кривя мокрые от рвоты и слюны губы, и посмотрела на меня дикими темными глазами. В них плескались страх, замешательство и недоверие. А главное, ненависть ко мне, к существу, принявшему облик ее мужа.

— Кто ты такой? — прошипела она. — Что ты за тварь такая?

— Не знаю. Спустись назад в могилу.

— Что? — завизжала она.

— Ты должна опознать тело.

— Ты спятил!

— Я должен знать точно. Мало ли кто там. Нужно, чтобы ты его опознала.

— Это могила Мартина! Гроб Мартина! Кто еще там может лежать?

— Прошу тебя, Ди. — Я подал ей руку.

Она резко оттолкнула ее: