Энн Райс - Вампир Лестат

Он прижимается к Мастеру в ожидании восхитительного поцелуя. Мрачная тайна… секрет, который нельзя открыть никому… Перед рассветом Мастер неслышно выскальзывает за дверь.

– Мастер, позвольте мне пойти с вами!

– Скоро, мой дорогой, моя любовь, мой малыш, когда ты немного подрастешь и станешь достаточно сильным, когда избавишься от всех своих изъянов. А теперь иди и познай все доступные тебе развлечения, познай любовь женщин и любовь мужчин, пока у тебя еще есть время. Забудь о тех горестях, которые пришлось тебе испытать в борделе, и наслаждайся всем, что ждет тебя впереди.

Редкую ночь он не видел Мастера возле себя перед рассветом. Мастер возвращался порозовевший, с потеплевшей кожей, чтобы обнять Армана и дать ему силы на целый день, помочь пережить долгие часы до следующего восторженного поцелуя в сумерках.

Арман научился читать и писать. Он относил готовые картины в соборы и часовни богатых дворцов, собирал с заказчиков плату и торговался о ценах на краски и масло. Отчитывал слуг, если кровати не были убраны или еда не была приготовлена вовремя. Его любили все ученики, и он плакал каждый раз, когда провожал тех, кто закончил учебу, к новому месту их службы. Пока Мастер рисовал, он читал ему стихи и даже научился играть на лютне и петь.

В печальные дни, когда Мастер надолго покидал Венецию, он вел все его дела в доме, тщательно скрывая свои страдания от других и зная, что им придет конец только тогда, когда вернется Мастер. Это случилось однажды перед рассветом, когда вся Венеция была погружена в сон…

– Вот и наступил этот момент, моя радость. Настало время тебе прийти ко мне и стать таким же, как я. Этого ты всегда хотел?

– Да.

– Тайно пить кровь злодеев, которая поможет тебе процветать вечно, как делаю это я? Обещаешь ты до скончания мира хранить наш секрет?

– Я даю обет, клянусь, подчиняюсь вам во всем! Я… я хочу всегда быть с вами, мой Мастер, мой Господин… Ведь только вам я обязан всем, что имею и что я есть. Никогда и ничего не желал я больше, чем этого!

Мастер указал кистью на картину, которая простиралась до самого потолка.

– Ты больше никогда не увидишь иного солнца, кроме этого. Но миллионы ночей станут твоими, и ты узришь свет, который недоступен никому из смертных. Словно Прометей, ты украдешь его у далеких звезд – вечный и бесконечный свет, который поможет тебе постичь все тайны мира.

Сколько месяцев прошло с тех пор? Времени, когда он купался во власти Темного Дара…

Они вели ночную жизнь, вместе путешествуя по сумеречным улицам и каналам, – его больше не пугали таящиеся в темноте опасности, он сам превратился в такую опасность. Он испытал древний восторг убийства, но никогда жертвой его не становилась невинная душа. Нет, это всегда был злодей, преступник, какой-нибудь очередной Тифон – убийца собственного брата. Они отыскивали его в темных лабиринтах улиц и нападали на свою жертву, вместе с кровью впитывая в себя порочность. Это был настоящий совместный пир, от которого оба приходили в восторг, который был сродни экстазу. И Мастер всегда указывал ему верную дорогу.

А потом они писали картины, и Арман наслаждался обретенным мастерством. Иногда казалось, что кисть движется сама по себе по покрытой лаком поверхности, и они оба яростно трудились над триптихом, а смертные ученики в это время спокойно спали среди баночек с краской и бутылок с вином. И только одно омрачало это безоблачное счастье: то, что иногда Мастер, как и прежде, покидал его, уезжал из Венеции. Его отсутствие казалось всем бесконечным.

А для Армана расставание стало еще более мучительным.

Ужасно, что приходилось в одиночку охотиться, а потом лежать в глубоком подземелье и ждать. Ужасно не слышать звонкого смеха Мастера и биения рядом его сердца.

– Но куда же ты уезжаешь? Почему я не могу поехать вместе с тобой? – умоляющим голосом спрашивал его Арман.

Разве не были они связаны одной тайной? Почему он не хотел объяснить ему и эту загадку?

– Нет, любовь моя. Ты еще не готов нести это бремя. Как и тысячу лет до того, оно останется лежать только на моих плечах. Когда-нибудь ты станешь помогать мне в том, что я должен делать, но только тогда, когда будешь действительно готов обрести знания и докажешь, что на самом деле хочешь все узнать. Когда станешь настолько сильным, чтобы быть уверенным, что никто и никогда не заставит тебя открыть эту тайну, если ты сам того не пожелаешь. А до тех пор… пойми… у меня нет другого выбора. Я должен покидать тебя. Я обязан позаботиться о Тех, Кого Следует Оберегать.