Кристи Голдэн - Танец мертвых

Каюта Дюмона была расположена непосредственно под рулевой рубкой. Ларисса обеими руками застучала в дверь, вполне сознавая, что ведет себя как ребенок. Обуявший ее страх, однако, позволял ей поступать не рефлексируя.

– Дядя! – громко кричала она в отчаянии.

Дюмон открыл дверь сразу. Его лицо приняло озабоченный вид, когда он увидел свою посетительницу:

– Ларисса, дитя мое, что случилось?

– Я… Я… остров, – выдавила она. Дюмон нахмурился и протянул руку, чтобы втянуть ее в каюту:

– Заходи, рассказывай.

Каюта капитана была самой большой, она была обставлена с большой роскошью. Там был изящный платяной шкаф с дорогим зеркалом, два плюшевых кресла, кровать с балдахином и стол красного дерева. Каюта была завалена вещицами из дюжины стран, в числе экспонатов были такие, которых никто не мог определенно назвать.

Капитан провел свою расстроенную подопечную к кровати и усадил ее:

– Глубже вздохни, успокойся и расскажи, что тебя вывело из равновесия.

Танцовщица послушно успокоилась и значительно сказала:

– Мне знакомо это место.

– Правда?

Она кивнула головой так, что ее белые волосы упали на ее возбужденное лицо.

– Я была здесь очень давно с отцом, Этот остров называется Сурань. Здесь мои волосы стали белыми. Отец сказал, что нечто ужасное чуть не случилось со мной в топях, – она умоляюще взглянула на Дюмона, тронув его. – Я боюсь, дядя. Я знаю, что это глупо, но…

– Малышка, – нежно произнес он, привлекая ее голову к себе на грудь. – Теперь о тебе забочусь я, а не твой отец. Я не покину тебя, как сделал это он, Ларисса. – Он почувствовал, что Ларисса кивает. – Ас теми, кто попытается причинить тебе зло, буду иметь дело сам.

Она засмеялась, хотя и нервно, затем отстранилась от него:

– Я знаю, это глупости, но, увидев берег, я узнала его… Дядя, я ничего не помню, но я узнала это место. И потом эти барабаны. Они наводят суеверный страх.

– Барабаны? Я ничего не слышал. Ларисса побледнела:

– Мне казалось, я слышала… Должно быть, воображение разыгралось… Сейчас я их не слышу.

Опекун раскатисто рассмеялся:

– Странное ты существо! Ты расправляешься с чудовищем тумана почти голыми руками и пасуешь перед безобидным болотистым островком. Тебе ничего не угрожает, дитя, я обещаю. Ты можешь не сходить на берег, если не хочешь.

Его голос менялся, пока он говорил. Теперь в нем были нотки снисходительности. Улетучившаяся было гордость Лариссы вернулась к ней. Хорошее отношение Дюмона к ней для нее было важнее, нежели его успокоения.

– Все нормально, дядя, – ответила она сухо. – Я пойду в каюту. Спасибо.

Дюмон внимательно смотрел, как она вышла из его каюты, плотно затворив за собой дверь. В ее движениях была грация и сила невинности. Капитан медленно улыбнулся. Лихорадочный вид Лариссы внушил ему отличную идею.

Невообразимо безобразный Красавчик Джек – главный рулевой «Мадемуазель Мюсарда» – выбирал место для причаливания. На пирсе уже толпились зеваки. Благодаря только что пережитым событиям получилось так, что в столь ответственный момент он оказался один в рулевой рубке.

Рулевая рубка была просторна. В ней в три смены работали рулевые – Красавчик Джек, Тейн и Джахедрин. Обычно вместе с рулевым в рубке находился также первый или второй помощник капитана. Рулевое колесо было больше людей, управлявших им. Для его вращения требовалось немало силы. Иногда рулевые повисали на колесе, используя свой вес. Щуплость Драгонейса исключала его применение в таких приемах, зато в прокладывании курса ему не было равных.

Для тех, кто приходил поддержать компанию рулевому, в рубке имелось удобное кресло. Вблизи рабочего места рулевого находились рукоять гудка, мегафон и ручной телеграф для связи с машинным отделением на корме. Огромные окна давали возможность видеть все, что происходило впереди, по левому и правому бортам. Позади рулевого была лестница, ведущая прямо в каюту Дюмона.

Джек протянул руку и поставил рукоять ручного телеграфа на отметку «Тихий ход?» Через все лицо от правого виска до левого уха у него проходили три лиловато-белесых шрама, которые особенно проявлялись в минуты напряжения.

Высокий мускулистый Джек гордился своими шрамами. Он хвастался тем, что получил их, голыми руками борясь с волком в Аркандейле. Когда он был пьян – а это бывало нередко, – из его россказней получалось, что его противником был оборотень, «…и очень важная персона в обществе. Я мог бы кое-что порассказать о той стране». На этом месте его похвальбы слушатели потрезвее обменивались многозначительными взглядами. Кто его знает, это могло быть правдой: на борту Джек появился однажды ночью, умоляя забрать его из Аркандейла…