Галина Манукян - Принцип Троицы

— Отпустите меня!

Но Вольф, не глядя на Дину, обратился к спящей гипнотическим сном Насте:

— Вставай. — Она подчинилась. — Через час ты проснешься и пойдешь в деревню. Ты была одна. В лесу. Два дня. Там пустота. Только пустота и покой. Тебе хорошо. Иди.

Вялая девчонка, как лунатик, пошла к тропинке вниз с закрытыми глазами.

— Она же сорвется! — закричала Дина.

— Нет, не сорвется, — уверенно ответил Михаил, — но и о нас не вспомнит.

— Вы — разумный человек, Михаил, отпустите меня! — повторила просьбу девушка.

— Я не человек, я — маг. А это две большие разницы, — сказал он и скрылся из виду за спиной пленницы.

Солнце ускользало на запад, размазывая по небу кроваво-красные полосы. Дина не оставляла попыток освободиться от веревки, пуская в ход зубы и все тело. Постепенно натяжение стало меньше. Дина молилась и продолжала бороться с веревкой, не давая себе отдыха. Внезапно бечева ослабла, и перед Диной появилось лицо Сета. В нем было что-то необычно мягкое:

— Потерпи немного, — произнес маг почти ласково.

— Освободи меня, Сергей, — попросила Дина.

— Извини, не могу.

— Ты убьешь меня? — девушка пыталась поймать его взгляд.

— Я освобожу тебя, — вкрадчиво сказал Сет.

— Не верю.

— Сама увидишь, — он протянул к ее губам тонкий сосуд. — Выпей.

— Не буду. — Дина мотнула головой, пытаясь выбить из пальцев стеклянную колбу, но Сет держал крепко, и девушка лишь ударилась об нее щекой. Не желая покоряться, она с силой дернула плечами, и веревки стали сползать вниз.

— Не стоит, — чьи-то руки вдавили ее плечи, вынуждая девушку снова сесть на траву.

— Твое сопротивление прекрасно, Ктеис, — сказал Сет, холодность вернулась к его лицу, — так же, как красиво извечное кружение змеи, стремящейся выжить и пожирающей собственный хвост. Всякое утверждение нуждается в отрицании, всякая полнота не существует без пустоты, и нет действия без равного ему противодействия. Но «царство Божие терпит насилие, и сильные похищают его».

Дина старалась не поддаваться гневу, разгорающемуся изнутри:

— Сет, ты — жертва своих иллюзий, все не так, как ты себе придумал!

— В этом случае жертва — не я, — сощурил глаза маг, — пей.

— Нет.

Разжав ножом ее стиснутые челюсти, он влил знакомую по вкусу горькую жидкость и запрокинул девушке голову, зажимая нос и губы. Все, чего коснулась во рту маслянистая горечь, застыло, лишая Дину возможности говорить.

Сет молча наблюдал за немым отчаянием на лице пленницы, и, убедившись в действии зелья, сказал:

— Прости, Ктеис. Твой звонкий голос мне будет мешать, а молчать, как животное, ты не станешь, — он посмотрел вдаль и сказал. — Пора!

Кто-то сзади поставил девушку на ноги. Дина попыталась оглянуться, и боковым зрением узнала Евгения, обряженного в белый плащ. Сковав кисти девушки наручниками, он прикрепил их к толстым ветвям над ее головой и церемонно поклонился: «Приветствую тебя, священная Ктеис!».

Тут же Дина увидела Вольфа в белом плаще, поднесшего огромный чан с водой. Он тоже церемонно склонился перед ней, как будто перед статуей в храме, повторив: «Приветствую тебя, священная Ктеис!». Неторопливыми движениями оба помощника стали снимать с нее одежду, не обращая внимания на градом покатившиеся из глаз безмолвной жертвы слезы. Они выбрасывали вещи в разожженный поодаль костер.

К подвешенной на дереве нагой девушке приблизился Сет в просторной белой накидке. Он опустил ее ноги в чан с холодной водой и принялся обмывать дрожащее хрупкое тело с заботой и тщанием.

«Боже! Боже! Где ты? Услышь меня! — молча кричала Дина. — Помоги!». Но ее немой вопль не нашел отклика ни в ушах Господа, ни в спокойных глазах мага. Он продолжил обрядовые приготовления, окуривая ее тело благовониями и обмазывая его в непонятной последовательности сильно пахнущими маслами. Девушку готовили на заклание, как овцу или курицу, и предчувствие смерти облизывало ее жадным языком. Сет достал тонкий кинжал и, полоснув им по напряженному женскому бедру, подставил чашу, собирая крупными каплями стекающую кровь. Наполнив ритуальный сосуд, он посыпал рану серой солью. Глядя сквозь скривившуюся от боли пленницу, главарь забормотал что-то и в завершение церемониально надел на нее странное сооружение из пяти металлических колец, скрепленных гибкой пластиной.

Открепив наручники от ветвей, помощники подхватили из последних сил сопротивляющуюся, оседающую на землю девушку и понесли ее куда-то.