Дмитрий Березин - Бремя тела

— Девочки, закройте окошко, а то дует, — причитала Надя, стоя под душем в кабинке. — Еще простудиться не хватало! Ксюха, это ты куришь там в окно? Такая пай-девочка, а пока никто не видит, дымит. Курить вредно, дядя Минздрав тебя предупреждал: «Нэ кури, дэвачка!».

Надя заржала. Такие шутки были вполне в ее стиле, и Ксения даже не обижалась. Напротив, она спокойно вступала в полемику — ответить чем-нибудь острым, чуточку злым — все-таки быть козлом отпущения и объектом насмешек не хочется никому. Конечно, злость — не самое лучшее, что может родиться в нашем мозгу, но если эта злость понарошку, то она вполне простительна.

— Я? Да ты что! Как раз хотела поинтересоваться у тебя, чем ты там в кабинке занимаешься. Может, дежурную позвать, проверит тебя. А я, такая, вся такая хорошая просто стою здесь и жду, когда можно будет, наконец, и мне привести себя в порядок, — Ксения потянулась к окну, но достать до него даже с ее далеко не маленьким ростом было проблемой. Она поставила вещи на подоконник, закинула ногу на батарею и вскарабкалась на нее. С трудом, но окно получилось закрыть.

— Да, оправдывайся, дэвачка, только бычок в окно не выбрасывай, а то снова засекут, что мы тут курим, вообще пипец будет.

Обычная картина в общежитии — столпотворение в душевой. Поначалу это раздражало Ксению, как и многое, с чем ей пришлось столкнуться с самых первых дней учебы. Впрочем, это было даже не раздражение, а реакция на смену обстановки. Стоя одной ногой на подоконнике, а другой на батарее, Ксения окидывала взглядом душевую, одновременно стряхивая с себя пыль и паутину. Все четыре кабинки были заняты. В трех — методично и сосредоточенно мыли голову. В четвертой же просто лилась вода — Даша, второкурсница, приехавшая откуда-то с Украины, стояла и ковыряла в носу.

Ксения улыбнулась, но тут же ее ноги заскользили по подоконнику и батарее. Она вскрикнула. Ее левая нога балансировала в воздухе, другая соскальзывала с подоконника. Ксения в ужасе пыталась уцепиться за воздух, чтобы не потерять равновесие. В тот момент, когда ее правая нога окончательно соскользнула, и падение на кафельный пол с полутораметровой высоты было почти неизбежным, Ксения непонятным образом сумела ухватиться за трубу с горячей водой, которая подходила к батарее сверху.

— Ой, — только и успела крикнуть она.

Ударившись локтем о стену, Ксения все-таки поймала равновесие и, прижимаясь к стене и продолжая держаться за трубу, она спешно спустилась вниз.

— Кажись, ты что-то не то там покурила только что! — заявила Надя, вытираясь полотенцем и глядя на то, какие акробатические трюки выделывает ее соседка по комнате. — Нет, ну честно признайся, что курнула там сейчас и выбросила бычок в окно. Если у тебя есть еще укроп, то не жадничай, угости хотя бы нас с Сашкой!

— Брось издеваться, хватит, видишь, она чуть не грохнулась, — вмешалась Даша, которая, услышав шум, не только мигом перестала ковырять в носу, но и выглянула из кабинки. — Ты там не убилась? Жива?

— Жива, — простонала Ксения. Ее глаза беспорядочно бегали. Она смотрела то на кабинки, то на пол душевой, то в дальний ее угол. Даже потерев глаза руками, она не смогла разглядеть как следует то, что ей виделось в виде темного пятна, скользившего по полу от дальней стены к дверям кабинок.

Даша с недоумением смотрела на то, как Ксения вместо того, чтобы подняться с пола, неожиданно ползком стала двигаться по полу, ощупывая кафель руками. Она водила ладонями по швам между большими темно-коричневыми плитками, постукивала по ним ногтем.

— Ты чего?

Ксения будто не слышала вопроса, даже не повернула голову. Одна из плиток была расколота: Ксения подцепила ногтем две ее половинки, приподняла, внимательно посмотрела под них и вернула на место.

— Что с тобой? — повторила Даша.

— Да обкурилась она, говорю же! — прикрывшись полотенцем, Надя приоткрыла дверцу кабинки и выглянула, держа на весу левую ногу. По душевой мгновенно прокатился тяжелый запах жидкости для снятия лака с ногтей. — Когда нарики курнут, так тоже ползают по полу, смеются, а потом бегать начинают так, что их поймать никто не может.

Что еще могли подумать о Ксении? Их в душевой было пятеро. Двое продолжали заниматься несмотря ни на что своими делами, их мало заботило то, что происходило вокруг. Можно предположить и то, что из-за шума воды они лишь улавливали обрывки фраз, голосов и оттого были лишены возможности тоже высказать свой комментарий. Хотя, смех, ругань и все прочее в общежитии не могло удивлять — это было привычное явление. Кто-то ведет себя спокойно, кто-то буянит, кто-то неадекватен, кто-то просто спит, кто-то все видит, но предпочитает пройти мимо. И из этих пятерых двое не замечали ничего, двое в удивлении наблюдали за пятой, а пятая стояла на четвереньках и водила руками по кафельному полу. Конечно, в голову тех двоих, наблюдавших за этим, могло прийти все что угодно.