Роберт Стайн - Прилив. Двойное свидание. Смертельный загар. Соседский парень. Уикенд в колледже. Игры со смертью

— Очень на него похож, — сухо заметила Марла. И, оживленно болтая, четверо девушек направились к машине, чтоб ехать домой.

Позже Клодия, лежа в постели, думала о Дэниеле, об их поцелуе, о том, какой он загадочный и симпатичный. Мягкий бриз дул в открытую стеклянную дверь, нежно холодил ее кожу.

Она вдруг сообразила, что ничего не узнала про Дэниела. Не выяснила, где он живет, что делает на берегу этим летом. Даже фамилии не узнала.

Только Клодия погрузилась в легкий сон, как ее разбудил резкий крик.

Она резко села, тяжело дыша.

И поняла, что крики несутся из комнаты Джой.

Джой занимала комнату напротив по коридору. Клодия распахнула дверь, стала нашаривать выключатель.

— Помогите! Помогите! — вопила Джой во весь голос.

На потолке вспыхнул свет, осветил Джой, сидевшую в постели в ночной рубашке. Кожа ее была ярко-красной. Лицо, искаженное ужасом, окаймляли дико вздыбившиеся завитки черных волос. Она лихорадочно махала руками, отряхиваясь.

— Помогите мне! Клодия, помоги! В комнату следом за Клодией ворвались Софи с Марлой.

— Господи! Джой! Что это у тебя на руках? — взвизгнула Софи.

— Помогите! Пожалуйста, помогите! Девушки метнулись к кровати.

— Пиявки! — воскликнула Клодия. Три огромные черные пиявки присосались к руке Джой пониже плеча.

— Уберите их! Уберите! — истерически кричала Джой.

— Джой, успокойся! — прикрикнула Марла.

— Как они сюда попали? — спросила Софи, почти таким же истерическим тоном, как Джой.

— Перестань дергаться, и мы их оторвем! — сказала Клодия, схватив Джой за плечо.

— Помогите! Помогите!

— Джой, прекрати махать руками! — крикнула Клодия.

— Как пиявки попали к ней в постель? — допытывалась Софи у Марлы.

— Откуда я знаю? — нетерпеливо отмахнулась Марла" схватила Джой за руку и прижала к постели.

Клодия трясущимися руками сражалась с пиявками. Джой вопила, и дергалась, а она отрывала пиявок одну за другой, бросая, их в мусорную корзинку.

— Ой! У меня кровь, идет. Истекаю кровью! — кричала Джой.

— Кровь остановится через минуту, — проговорила Клодия, — пытаясь ее успокоить.

Джой от ужаса содрогнулась, всем телом, потом опять затряслась, натянула одеяло до подбородка, страшно дрожа, заливаясь слезами.

— Помнишь прошлое лето в лагере? — спросила Софи Клодию, щурясь, так как прибежала к Джой, в спальню, не надев очки. — Помнишь тот день, когда Джой плавала в озере и к ее ноге присосалась пиявка?

— Перестань, — взмолилась Джой, — не напоминай.

"Придется ее целый день успокаивать", - невесело думала Клодия.

— Как они сюда попали? — сердито спросила Марла, пристально глядя в мусорную корзинку. — Как? — повторила она, ни к кому конкретно не обращаясь. — Как могли пиявки оказаться в спальне на втором этаже?

— Кто-то здесь был! — рыдала Джой, вытирая слезы простыней.

— Что? — изумленно воскликнула Марла.

— Кто-то посадил их мне на руку! — прокричала Джой. — Их тут не было, когда я ложилась. Не было их в постели. Их кто-то принес.

— Откуда ты знаешь? — спросила Клодия, успокаивающе поглаживая распухшее плечо Клодии.

— Оттуда, что я проверяла! — всхлипнула Джой. — Вы же знаете, как я боюсь жучков и червей. Я снимаю все покрывала и простыни, каждый вечер осматриваю постель, прежде чем лечь!

Марла шагнула к окну, выглянула, побледнела. Вид у нее был озабоченный.

— Кто сюда может войти? Кому надо ставить пиявок тебе на руку, Джой? В этом… тут нет ни малейшего смысла.

Джой испустила глухой стон.

— Они жутко противные. Чувствую, что-то мне в руку впилось. Они… они мою кровь сосали. Они…

— Постарайся, пожалуйста, успокоиться, Джой, — мягко попросила Клодия, по-прежнему держа руку на плече Джой. — Теперь все в порядке. Ничего с тобой не случилось.

— Кто-нибудь знает, что Джой насекомых боится? — спросила Софи.

— Здесь никого не было, — твердо объявила Марла, отворачиваясь от окна. — Сюда никто не может попасть. Тебе это известно, Софи.

— Тогда как пиявки оказались у нее на руке? — громко, резко спросила Софи.

Марла, встряхнув головой, закрыла глаза. Распущенные светлые волосы свободно падали на плечи ночной рубашки. Она дернула прядь, скрутила, поднесла ко рту, стала ее покусывать, размышляя.

— Летом всегда полно насекомых, — заключила она, наконец, отбросив прядь волос, говоря сама с собой. — И мышей. Но попасть сюда пиявки никак не могли. Пиявки не живут в океане, значит… — Голос ее прервался.