Уильям Блэтти - Экзорсист

Доктор улыбнулся и в то же мгновение вздрогнул от грохота за спиной: это упала с письменного стола изящная вазочка, еще секунду назад стоявшая у самого локтя доктора Кляйна. Терапевт перевел несколько раз изумленный взгляд со своей руки на осколки, затем нагнулся и начал их подбирать.

— Не беспокойтесь вы ради Бога, — поспешила остановить его Крис. — Потом Уилли все сделает.

— Сэм, будьте добры, закройте ставни и задерните шторы, — попросил психиатр. Комната погрузилась в полумрак. Он взял двумя пальцами кончик цепочки и поймал шариком солнечный блик. Маятник начал медленно раскачиваться.

— А теперь, Риган, смотри на этот шарик внимательно, — загудел монотонный голос гипнотизера. — Не отрывай от него взгляда. Очень скоро ты почувствуешь, как веки твои тяжелеют…

Через несколько секунд девочка уже пребывала в трансе.

— Поразительно гипнабельна, — шепнул психиатр в сторону; затем спросил, обращаясь теперь к пациентке: — Тебе сейчас удобно, Риган?

— Да. — Голос ее тихим шелестом будто донесся откуда-то издалека.

— Сколько тебе лет, Риган?

— Двенадцать.

— Внутри тебя кто-то есть?

— Иногда.

— Когда?

— В разное время.

— Это человек?

— Да.

— Но кто это? — Я не знаю.

— Капитан Гауди? — Я не знаю.

— Это мужчина? — Я не знаю.

— Но он находится в тебе? — Да, иногда.

— И сейчас тоже? — Я не знаю.

— Если я захочу его самого спросить об этом, ты позволишь ему ответить? — Нет.

— Почему нет? — Я боюсь.

— Чего? — Я не знаю.

— Ты знаешь, Риган, мне кажется, если я поговорю с ним, он уйдет из тебя. Ты хочешь избавиться от него? — Да.

— Тогда пусть он поговорит со мной. Как, разрешаешь?

— Да, — ответила девочка после долгой паузы.

— Итак, сейчас я обращаюсь к тому, кто живет в Риган, — твердо отчеканил гипнотизер. — Если это действительно так, то ты тоже сейчас находишься под гипнозом и должен отвечать на все мои вопросы. — Он помолчал, давая внушению время проникнуть в подсознание, повторил его еще раз и добавил: — Итак, отвечай мне: ты — в ней?

Наступила тишина. Затем произошло нечто странное. Дыхание Риган резко изменилось; оно стало густым и смрадным, пошло по комнате волнами зловонного пара. Психиатр, сидевший в полуметре от девочки, невольно отпрянул, затем взял себя в руки и направил блик маятника ей в лицо.

Крис беззвучно вскрикнула. Лицо дочери медленно пришло в движение, черты его исказились, стали утолщаться и растягиваться, превращаясь в злобную маску, губы судорожно перекосились, распухший темный язык вывалился наружу.

— О Боже! — выдохнула Крис.

— Ты — тот, кто живет в Риган? — спросил доктор. Девочка кивнула.

— Кто ты?

— Откинъя, — с трудом выдавила она из себя.

— Это твое имя? — Риган кивнула.

— Ты человек?

— Ад.

— Если это утвердительный ответ, кивни головой. — Она кивнула.

— Ты говоришь на незнакомом мне языке?

— Ад.

— Откуда ты?

— Агоб’то.

— Ты… робот?

— Агоб’тоятен, — ответила Риган.

Над следующим своим ходом психиатр раздумывал несколько секунд.

— А теперь на все мои вопросы я попрошу тебя отвечать движениями головы: да — сверху вниз, нет — слева направо. Ты меня понял? — Риган кивнула.

— Твои предыдущие ответы имели какой-то смысл? — Да.

— Риган была с тобой знакома раньше? — Нет.

— Знает ли она о тебе сейчас? — Нет.

— Ты — ее выдумка? — Нет.

— Ты действительно существуешь? — Да.

— Как часть Риган? — Нет.

— Ты когда-нибудь был ее частью? — Нет.

— Ты ее любишь? — Нет.

— Ты ее ненавидишь? — Да.

— Ты ненавидишь ее за что-то конкретное? — Да.

— Ты обвиняешь ее в родительском разводе? — Нет.

— Имеет ли твое появление какое-то отношение к ее родителям? — Нет.

— К ее друзьям? — Нет.

— Но ты ненавидишь Риган? — Да.

— Ты за что-то наказываешь ее? — Да.

— Ты хочешь причинить ей зло? — Да.

— Убить ее? — Да.

— Если она умрет, ты умрешь вместе с ней? — Нет.

Последний ответ, похоже, обеспокоил психиатра: скрипнув пружинами, он уселся поудобнее, опустил глаза и задумался. В мертвой тишине притихшей комнаты слышно было лишь хриплое дыхание Риган; оно вырывалось наружу с шумом и скрипом, как из старых, насквозь прогнивших мехов, — отвратительно близкое, но вместе с тем бесконечно далекое дыхание странного, зловещего мира.

Психиатр заглянул в злобное, уродливо перекошенное лицо; новая мысль искоркой мелькнула в его глазах.