Александр Болвачев: Чердак

— Кто там? — это был голос Тимофеева, но уже ужасно испуганный и тихий.

— То, что я с тобой сделал, это только репетиция, и если ты снова не хочешь испытать свою смерть, советую завязывать с херней и заняться полезным делом. На завод, блин, устройся, что ли, — громко и отчетливо сказала Виктор.

— Я понял, понял… не надо… я все понял, — заблеял Сергей.

— Ну, тогда до встречи, недоносок, — попрощался Витя и пошел к остановке.

На следующий день Витя сидел и пил кофе у себя на кухне. Но это уже был не тот Витя, который разнимал школьные драки и плакал после потери любимой девушки. Это уже был Виктор — жестокий, хладнокровный и циничный убийца, который, медленно убивая человека, получал от этого огромный заряд энергии. Он не догадывался, что это была темная энергия, которую забирали у него подаренные незнакомцем часы. И они же делали все, чтобы заставить их владельца получить как можно больше этой энергии.

Теперь Витя не просиживал целыми днями за рисованием картин, он нашел себе новое призвание. Он стал мстителем, воспитателем для тех, кто, по его мнению, заслуживает урок для переосмысления, перевоспитания себя.

Витя купил себе в оружейном магазине резиновую дубинку со стальным стержнем внутри.

Следующим его учеником стал слегка подвыпивший мужчина, который ехал в маршрутке вместе с Витей и, нецензурно выражаясь, приставал к молодой девушке. Пассажиры пока молчали и делали вид, что ничего особенного не происходит. Молчал и Витя. А девушка была смущена и оглядывалась по сторонам в поиске защиты. Один из пассажиров, пожилой уже мужчина, сделал грубияну замечание, за что получил подзатыльник и продолжал спокойно ехать, почесывая ушибленное место.

Девушка вышла, а грубиян искал себе новую жертву, однако, не найдя, спокойно дождался своей остановки и вышел из маршрутки. За ним следом выскочил и Витя. Он стал следить за грубияном, пока они не дошли до небольшого пруда в спальном районе города. Виктор прибавил скорости, пока почти не поравнялся со своей жертвой. Оказавшись за спиной мужчины, Витя вытащил дубинку и со всей силы ударил ею по голове грубияна. Удары сыпались один за другим, Витя уже не видел, куда бьет, но продолжал бить до тех пор, пока мужчина не упал и не перестал сопротивляться. Тогда Виктор перевернул его на спину и, убедившись, что тот в сознании, стал пристально вглядываться в его испуганные глаза.

— Не такой уж ты и крутой, — промолвил Витя, — как тебе такой финал?

Витя наступил на горло жертве и с силой стал давить. Мужчина схватился руками за ботинок, пытаясь поднять его со своей шеи, но сил не хватало.

Витя давил до тех пор, пока глаза мужчины не помутнели. Сунув руку в карман и достав корректор, Виктор нажал на кнопку. Щелчок. Вспышка. И Витя идет следом за грубияном, который внезапно остановился и схватился двумя руками за голову. Потом он упал и стал громко кричать. Кричал он несколько секунд. Витя наблюдал. Потом подошел к мужчине. Увидев Виктора, тот испуганно поднял руки.

— Не надо, пожалуйста, прошу. У меня дети, жена. Они ждут меня, — быстро и жалостливо затараторил грубиян.

— Я тебя уже убил один раз, могу убить и второй. Надеюсь, ты понял урок. Добрее надо быть к людям и уважать их, а тем более девушек, — поучительно сказал Витя.

— Я понял, я все понял.

— Ну, тогда желаю успехов. Надеюсь, больше не пересечемся.

Мужчина встал и быстрым шагом направился во дворы. Витя был доволен, он опять ощущал это непередаваемое чувство, эту накапливающуюся в нем энергию.

На протяжении последующих месяцев Виктор каждый день выходил на «охоту» и достаточно часто ему удавалось «преподать урок» какому-нибудь закрученному хулигану. Он уже и счет им потерял, но набралось их уже несколько десятков. Витя некоторых топил, кого-то вешал, кому-то даже выколол глаза. Фантазия у Виктора работала на полную катушку, и чем больше он это делал, тем больше в нем разгоралось пламя, и хотелось совершить что-то по-настоящему грандиозное.

Часы требовали энергии, но Витя об этом не догадывался.

На улице уже начинало по-осеннему рано темнеть, когда наголо выбритый молодой парень вышел из подъезда и быстро зашагал по дороге. Одет он был в черную короткую кожаную куртку, штаны цвета хаки и армейские берцы. На бритом затылке была видна татуировка — немецкая свастика. Он шел на место сбора таких же, как он, бритоголовых «героев».

Он дошел до автобусной остановки, поймал маршрутное такси и, не заплатив за проезд, сел на пустое сиденье. Водитель молчал и продолжал рулить.