Виталий Астапенков - Черный Тёть (СИ)

Лившийся с ладоней светлый поток упёрся в них, замер и медленно отхлынул назад, обтекая руки, обволакивая плечи и грудь, шею… И скоро вся девичья фигурка оказалась облачённой искрящимся жёлтым ореолом, нарастающим из глубины наружу светлыми пляшущими пятнышками навстречу змеившемуся сплошному потоку чёрно-зелёных плетей, что наслаивались друг на дружку, выстраивая перед девушкой круг. И не могли ничего поделать: едва плеть касалась тёплого гал о , как мгновенно прожигалась на бесчисленные нити, которые тут же слипались, застывая, однородной массой, и только остававшиеся на конце кончики беспорядочно шевелились. А следом уже наползала новая плеть. Стена разрасталась вверх и вширь, и спустя немного времени уже казалось, что девушка стоит в раскрытой чёрно-зелёной пасти с живой бахромой зубов. Словно кто-то огромный и мерзкий пытается и никак не может стиснуть колоссальные челюсти и раздробить хрупкую светлую фигурку.

Света завороженно оглянулась. Позади нарастала такая же чёрно-зелёная стена, тянулась вверх и постепенно смыкалась с шевелившейся бахромой впереди, образуя кокон. А чуть погодя, когда свет уже не мог пробиться снаружи внутрь, Света почувствовала, как сверху наливается тяжестью и давит зубастый свод. И под его весом кокон вдруг начал раскручиваться. Сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, а затем его неуклонно повлекло куда-то вниз, навстречу змеившимся плетям.

Света машинально дёрнулась вверх, взмахнув руками и пытаясь разодрать чёрную массу, а сверху всё наползали и наползали новые пласты, утапливая своей тяжестью кокон. Грудь стиснуло, стало трудно дышать, глаза застило серой пеленой, из которой наплывали чёрные тени и сворачивались спиралями смерчей, закручивались в резонанс вращавшегося кокона. В ушах нарастал свистящий звук: «С-с-в-е-т-а», впиваясь в мозг острой стальной пружиной, словно старался пробиться к крутившимся смерчам, соединиться с ними и выплеснуться наружу. Девушке начало казаться, что она угодила внутрь бешено несущегося чёрного вихря.

Чувствуя, как подворачиваются ставшие ватными ноги, Света изо всех сил затрясла головой, сбрасывая оцепенение, зажмурилась до боли и с размаху ударила себя ладонями по ушам. Из-под плотно сжатых век покатились слёзы, а перед глазами то ли от удара, то ли от нехватки воздуха поплыли красные пятна. И уже на краю ускользающего сознания Света представила, как они начинают расти, искриться, оборачиваясь стайкой порскающих повсюду солнечных зайчиков. Они множились и сливались друг с другом, делались все больше и ярче, изгнав ввинтившийся в голову звук и крутившиеся смерчи перед глазами. И вдруг вырвались из-под век двумя солнечными копьями, скользнули вдоль вздернутых рук и вонзились в черный пласт, дробясь множеством пылающих пятен. Они плясали по черноте, образовав круг, который начал вращаться в сторону противоположную вращению кокона. В уши ударило беззвучным взрывом, разметавшим шевелившуюся черноту и высветившим девушку тёплым солнечным светом.

Девушку подбросило и швырнуло вниз.

* * *

Света пришла в себя на дне глубокой воронки, точнее, настоящего колодца, расширяющимся конусом уходящим вверх метров на десять к очистившемуся от облаков звёздному небу. Стало заметно светлее. Упираясь руками в стену, она с трудом поднялась, попробовала вскинуть голову и тут же опустилась на корточки, обхватив руками колени. Ноги тряслись и не держали, зубы выстукивали мелкую дробь. Какое-то время она просто сидела и приходила в себя. Потом опять запрокинула голову и посмотрела вверх. Стены конуса были гладкими и блестели тёмным в лунном свете. Света вытянула руку и осторожно потрогала пальцем ровную поверхность: походило на отшлифованный обсидиан, который ей доводилось видеть в музее, или стекло, что наглухо хоронило возможность выбраться самостоятельно.

– Эй! – на всякий случай позвала Света. Голос недолгим эхом отразился от стен и стих.

Света задумалась. Конечно, будь она обезьяной, скажем, мартышкой, то, возможно, и взобралась бы на эту крутизну, но при отсутствии хватательных пальцев на ногах и за неимением хвоста одолеть подъём была не в силах. Света мрачно уставилась на ровную черную гладь. «Неизвестно ещё, – подумала она, – сумела бы здесь и обезьяна вскарабкаться». Стена блестела, как отполированная. Тут нужны крюки-клинья с веревкой, или как они там называются у альпинистов, и молоток, чтобы их вбивать. Или лучше силу Супермена – просто воткнул штырь без всякого молотка, будто горячий нож в масло, и поднимайся.