Роберт Стайн - Вечеринка мертвецов

К моему удивлению, темнота всплыла кверху, словно облака на небе, и я увидела рядом с собой призрачную девочку. В ее прежней одежде. В ее призрачном теле. На ее лице были написаны удивление и злость.

Злость из-за того, что я ее оттолкнула.

Я увидела, как она отошла на шаг назад. Увидела в ее глазах тень страха. И бросилась вперед. Заставила себя — мое собственное тело! — совершить прыжок и ударила ее изо всех сил.

Она беззвучно открыла рот и с удивленным возгласом, похожим на стон, свалилась в сундук.

Темные волосы упали ей на лицо. Ее тело, казалось, сложилось пополам. Я поскорей захлопнула тяжелую крышку и заперла сундук на защелку.

После этого я бросилась на сундук и замерла, тяжело, со свистом дыша и обливаясь потом.

Я лежала на сундуке, как лежат на плоту среди бушующего океана. И ждала, ждала, готовая к тому, что девочка-призрак выскользнет из него со зловещим воем.

Ждала… ждала. Постепенно мое дыхание пришло в норму, а сердце обрело свой привычный ритм.

Нет. Она не смогла выбраться. Я заперла ее. Я победила ее. Я навсегда отправила ее темную силу во мрак сундука.

В конце концов я устало слезла с крышки и поплелась в постель.

— Амбер? Что за шум?

Оказывается, мама с папой уже вернулись. Я с облегчением вздохнула.

— Ничего, папа! — крикнула я вниз. — Теперь все будет хорошо.

В воскресенье утром мою спальню наполнил яркий солнечный свет. На деревьях щебетали птицы. Небо сияло голубизной.

— Прекрасное утро. Самое подходящее для начала нашего круиза, верно? — воскликнула мама.

После завтрака мы поехали с ней на пирс. Папа и Кэт задержались, отправляя наш багаж.

Когда мы с мамой поднялись на огромный белый лайнер, я неожиданно ощутила прилив восторга. Просто не верится, думала я. Такой классный корабль. И на нем много моих ровесников. Значит, наше путешествие будет не таким уж скучным. Скорее наоборот! Кла-асс!

Нас с Кэт поселили в отдельной каюте рядом с каютой родителей. Когда стюард, одетый в белую униформу, привел меня в нее, я ахнула от восторга.

Каюта тоже оказалась классная: крутая кожаная мебель, телевизор с видиком и вдобавок наша собственная палуба, где мы с сестрой могли сидеть и любоваться океаном.

Вау!

Я тут же сунула нос в наш мини-бар и откусила кусочек от лежащей там шоколадки. Через некоторое время в дверь каюты постучали. Потом дверь открылась, и вошли папа и Кэт.

Папа радостно улыбался:

— Ну как, Амбер? Нравится тебе каюта?

— Очень! — искренне воскликнула я. — Тут все просто потрясающее, па! Ну и дура же я была, когда не хотела ехать в круиз!

От этих слов его улыбка стала еще шире.

— А у нас сюрприз! — закричала Кэт. — Угадай, что я привезла с собой?

Папа сделал знак стюарду, стоявшему за дверью.

— Ты не хотела его брать, — заявила Кэт, — вот я и взяла сама! Тот самый старинный морской сундук!

От неожиданности я разинула рот:

— Что??!

Носильщик поставил сундук на середину каюты.

Папа наклонился над ним и открыл запор.

— Вот, Кэт, — произнес он, — позволь мне открыть его для тебя.

— Уходи, Макс. Сейчас у меня нет времени с тобой болтать.

Я кому говорю, Макс, отстань от меня. Уходи и дай мне поработать. Вот закончу рассказ, тогда приходи, ладно?

Ну Макс, ну будь же ты человеком!

Простите, дорогие читатели. Макс — это мой придуманный друг. Сегодня он меня совсем достал. Довел до белого каления.

По-вашему, мне уже поздновато иметь придуманных друзей? Я тоже так считаю. Но вы скажите это Максу!

— Макс, не трогай мою клавиатуру. Я должен написать историю про мальчика, у которого тоже был придуманный друг — и очень опасный!

Нет, ты не сумеешь мне помочь. Уходи, Макс! Я серьезно тебе говорю.

Убирайся от моего компьютера! Убирайся! УХОДИ!

Дэвид отвернулся от компьютера и поглядел на Шона, лежавшего на кровати в другом конце комнаты.

— Эй, что ты валяешься, как дохлая рыба? — спросил он. — Иди сюда. Давай сыграем.

Шон застонал и натянул одеяло до подбородка.

— Я плохо себя чувствую.

— Ой! У нас головка бо-бо! — насмешливо передразнил его Дэвид. — Ну-ка, иди сюда, Шон, иначе…

Дверь спальни распахнулась, и вошла мать Дэвида. Невысокая и чуть полноватая, как и ее сын, с тугими колечками черных волос, приплясывавших при ходьбе вокруг ее головы.

— Эй, ма, как дела? — спросил Дэвид.

Она не ответила. Наклонилась к Шону и положила ладонь на его узкий лоб. Шон совсем не походил на Дэвида. Он был очень худой, с шапкой прямых и светлых соломенных волос, которые всегда падали на глаза.