Роберт Стайн - Берегись снеговика

По спине пробежал холодок.

Я повернулась. Хватит, погуляла.

Сердце бешено застучало. Этот вой, прозвучавший совсем рядом, действительно меня напугал.

Я зашагала быстрее, покачивая на ходу руками, сгибаясь под порывами ветра.

Но остановилась, когда увидела еще одного снеговика со шрамом, преграждающего путь.

И ахнула, когда его голова мне кивнула.

— Нет! — вскрикнула я.

Он кивнул. Снеговик кивнул!

А потом его голова скатилась на землю. БУХ! И развалилась на части.

Я поняла, что кивнул он из-за ветра. Ветер сбил изуродованную голову с плеч.

Что я здесь вообще делаю? — спросила я себя. Уже поздно и холодно.

И жутко.

А где-то рядом завывает в голос неведомая тварь.

Я взглянула на безголового снеговика во дворе. Останки разбившейся головы покоились у основания снежного туловища. Но шарф по-прежнему украшал его плечи. Он хлопал на холодном ветру.

Меня вновь затрясло. Я повернулась и бросилась домой.

Я неслась через иссиня-черные тени снеговиков. Ноги с хрустом топтали машущие тени-руки, уродливые тени-головы.

В каждом дворе стояло по снеговику. Они выстроились вдоль улицы, словно ночные сторожа.

Эта прогулка — сущее безумие, думала я, чувствуя, как паника сдавила грудь. И сейчас я хочу домой. Хочу под защиту нового дома.

Снеговик помахал мне трехпалой рукой и усмехнулся угольно-черной усмешкой, когда я пробегала мимо. И всю дорогу до дома стишок из детства преследовал меня неотступно…

Наконец вниз по дороге показался мой дом. Я глубоко вдохнула и помчалась еще быстрее.

Старый стишок не давал мне покоя с самого приезда в деревню. Старый стишок из детства последовал за мной к моему странному новому дому.

Почему я вспомнила его именно сегодня?

Что он пытается до меня донести? Почему эти холодные слова возвратились ко мне после стольких лет забвения?

Я должна найти остальное. Я должна найти второй куплет.

Ужасающий вой, пронзительный, как сирена скорой помощи, прозвучал так близко за спиной, что я обернулась.

Я окинула взглядом дорогу и промерзшие дворы. Никого. Ни волка, ни человека.

Новый вой прозвучал еще ближе.

Неужели кто-то меня преследует?

Я зажала руками уши, чтобы не слышать этих пугающих воплей; оставшуюся дорогу до дома я буквально пролетела.

Я подбежала к узкой передней двери, когда еще один протяжный вой пробил мое тело ознобом.

Как близко! Этот прозвучал совсем рядом, поняла я.

Кто-то и впрямь меня преследует!

Я вцепилась в дверную ручку. Повернула. Толкнула.

Нет!

Дверь не шелохнулась.

Я повернула снова. Сначала так. Потом эдак.

Толкнула дверь. Потянула на себя.

Заперто.

Я оказалась заперта снаружи!

Еще один устрашающий вой.

И как близко! У самой стены дома!

Меня всю трясло. Горло сдавило паникой. Я отшатнулась от двери.

И увидела, что переднее окно — единственное окно на этой стороне дома — слегка приподнято. Снег облепил стекло и набился в узкую щель.

Я смотрела на эту крошечную щелку.

Потом набрала в грудь побольше воздуха — и бросилась к окну.

Я вцепилась в облепленную снегом деревянную раму. И с громким стоном принялась толкать, изо всех сил толкать ее вверх.

К великому моему удивлению, она с легкостью поддалась.

Я подняла ее до упора. Потом обеими руками ухватилась за подоконник. Я подтягивалась — наверх, наверх! — когда еще один вой разнесся в ночном воздухе.

Как близко!

Как страшно…

Я ввалилась в дом — головою вперед. Тяжело стукнулась коленями и локтями о деревянный пол.

Задыхаясь, я вскочила на ноги. Схватилась за раму и рывком захлопнула окно.

А потом стояла, прислонясь к стене, и прислушивалась. Ожидая, когда смогу восстановить дыхание.

Не разбудила ли я тетю Грету?

Нет. В доме царили темнота и покой. Единственным звуком, который я слышала, было собственное учащенное дыхание.

Еще один вой, на сей раз — где-то в отдалении.

Может быть, мне лишь показалось, что за мною гонятся? Может быть, тот, кто выл, находился на вершины горы, и его вопли разносил ветер?

Все еще тяжело дыша, я отошла от стены. Осторожно пробираясь в темноте, я направилась в маленькую заднюю комнатку, где мы свалили в груду все не распакованные коробки.

В одной из них все еще лежали мои книги.