Роберт Стайн: Берегись снеговика

Волк тяжело дышал — пасть открыта, язык свесился чуть не до пола. Он пригнул голову, словно готовился в любой момент напасть снова. Круглые темно-карие глаза смотрели на меня с подозрением.

— Нельзя, Волкогон. Все в порядке, мальчик.

Я откатилась от тяжело дышащего зверя и поднялась на колени. Чьи-то руки схватили меня за запястья и подняли на ноги.

— Ты в порядке? — мужчина разглядывал меня круглыми, серебристо-серыми глазами. Высокий и худощавый, он был одет в джинсовые брюки и куртку. Длинные серые волосы стянуты на затылке в конский хвост. Густая борода была белее снега.

Его глаза блестели, будто стальные шарики. Я чувствовала, как они буквально прожигают меня насквозь.

— Это что… настоящий волк? — спросила я.

Он с суровым лицом кивнул; его глаза не двигались, не моргали.

— Он тебя не тронет. Волкогон хорошо обучен.

— Но он… — во рту у меня вдруг так пересохло, что я не смогла договорить.

— Ты нас напугала, — сказал мужчина, не сводя с меня взгляда немигающих глаз. — Мы были в задней комнате. — Он махнул рукой в сторону проема в стене.

— Простите, — пробормотала я. — Я не знала, что тут кто-то есть. Я думала…

— Кто ты такая? — раздраженно спросил мужчина. Его серебристые глаза сузились. Узкое лицо за густой белой бородой побагровело.

— Я не нарочно…

— Кто ты такая?! — повторил он.

— Я просто гуляла… — попыталась я объяснить. Если б только сердце перестало так отчаянно биться! Если б не было так сухо во рту!

Белый волк грозно зарычал. Он застыл в напряженной позе, опустив голову и не сводя с меня глаз, будто только и ждал сигнала к атаке.

— Зачем ты ворвалась в мой дом? — спросил мужчина, шагнув ко мне.

Он опасен, поняла я.

С ним что-то сильно не в порядке. Чего он так разозлился?

— Я не врывалась, — начала я. — Я только…

— Ты ворвалась в мой дом, — настаивал он. — Неужели не понимала, как это опасно? Волкогон обучен нападать на чужаков.

— П-простите! — выдавила я.

Он приблизился еще на шаг. Его странные круглые глаза по-прежнему не мигали.

От страха у меня защемило в груди.

Что он задумал?

Я глубоко вздохнула. Потом повернулась и пулей вылетела за дверь.

Смогу ли я убежать?

Позади хлопнула дверь.

Оглянувшись, я увидела, что он выскочил из хижины вслед за мной.

— Куда пошла?! — рявкнул он. — А ну стой! Куда пошла?

Я показала пальцем.

— На вершину! — крикнула я

— Нет, ты туда не пойдешь! — рявкнул он. — Ты туда не поднимешься!

Он сумасшедший! — поняла я.

Он не имеет права так на меня орать!

Я вольна идти, куда захочу!

Он сумасшедший.

Пошел снег, огромные влажные хлопья кружили на ветру.

Я смахнула со лба снежинку и побежала к дороге.

К моему ужасу, бородач устремился за мной по глубокому снегу; он наполовину шел, наполовину бежал.

— Остерегайся снеговика! — крикнул он.

— А? — я повернулась к нему. — Что вы сказали? — крикнула я, задыхаясь.

Старый стишок всплыл в памяти — второй раз за день…

Уму непостижимо! — подумала я. С пяти лет я и думать забыла об этом стишке. И вдруг он вспомнился мне дважды за день!

Мы стояли, глядя друг на друга через дорогу. Я заметила, что мужчина дрожит. Он ведь был без пальто — в одной джинсовке. Крупные снежинки садились ему на волосы и плечи.

— Что вы сказали? — переспросила я.

— Снеговик живет в ледяной пещере! — крикнул он, сложив ладони рупором, чтобы перекричать завывания ветра.

— А? Снеговик?

Да он полный псих! Зачем я вообще тут стою и его слушаю?

Человек живет в хижине у вершины горы, совершенно один, не считая белого волка! И орет мне какую-то дичь про снеговика!

— Остерегайся снеговика! — повторил он. — Тебе нельзя идти к вершине! Нельзя!

— Почему нельзя? — требовательно спросила я. Боюсь, мой голос прозвучал выше и пронзительнее, чем я ожидала.

— Ты же не хочешь встретить снеговика! — прокричал он. Большие снежинки облепили его бороду. Серебристые глаза зловеще сверкали.

— Если встретишь снеговика, — кричал он, — назад не воротишься!

Совсем крышу снесло, поняла я.

То-то он живет здесь, наверху, совсем один.

Я отвернулась. Я знала, что и так слишком тут задержалась.

Скользя и спотыкаясь, я побежала по глубокому снегу.

Я бежала со всех ног. Ледяной снег хлестал разгоряченное лицо. Сердце колотилось.