Мария Королькова - Идеальное создание (СИ)

В начале декабря выпал первый снег. Китти выглянула на улицу и увидела, что все огромное поле у дома покрыто белоснежным искрящимся хлопьями и походит на торт со взбитыми сливками, а домики напротив так были разукрашены снегом, точно пряники, покрытые глазурью. Она улыбнулась-скоро Рождество, а это значит-Тедди скоро приедет погостить.

-Только бы до этого времени до него не дошли все эти ужасные слухи о моем отце, - подумала Китти, - хотя как же-быстрее снег превратиться в сладкую вату.

Она достала лист бумаги, такой же белый, как падающие снежинки и решила написать Тедди в надежде, что письмо еще застанет его в Дублине. Когда она заканчивала первую строку, в дверь постучали. Китти спустилась вниз и распахнула дверь, даже не спросив, кто там. На пороге стоял Тедди, порядком повзрослевший, немного похудевший, с бакенбардами, в теплом коричневом пальто и серой шляпе, придававший ему вид довольно солидный. В руках он держал огромный чемодан, и Китти поняла, что он примчался к ней прямо с поезда.

-Китти, милая моя, я приехал тебя забрать. Я узнал обо всем что тут случилось и сразу приехал. Боже, ты такая худая. Что тут произошло? Что с твоим отцом?

Китти не слушала его вопросов. Только теперь она поняла, как давно они не виделись и как сильно она успела по нему соскучится.

С громким визгом она кинулась ему на шею.

-Входи же быстрее. Я согрею чаю и угощу тебя пирогом. Тедди, милый, как же я скучала. Подожди пару минут здесь.

Она оставила его в гостиной, а сама почти бегом помчалась по лестнице наверх в свою комнату.

Она взглянула на себя в зеркало и ужаснулась. Волосы были незавиты и висели тусклыми прямыми локонами, старое видавшее виды платье, в котором она обычно занималась домашними делами, еще больше подчеркивало ее болезненную худобу. Сменив платье на более нарядное, она собрала волосы в высокую прическу, пощипала немного щеки, что б придать лицу нежный румянец и надушилась (духи были ее единственной роскошью).

Затем она спустилась вниз, где ее ждал взволнованныйТэдди.

Тем вечером Донн вернулся совсем поздно, поэтому они с Тедди были вдвоем до самых сумерек. Китти забралась к нему на коленки, и так и просидела там несколько часов подряд.

- Я наслышан обо всем, что происходит у вас в дома. Китти, милая, давай я заберу тебя сегодня же. Мои родители не будут против. Мы обвенчаемся завтра, а после Рождества вместе уедем в Дублин. Тебе нельзя оставаться в этом доме.

Китти притихла на его руках и, задумавшись, уткнулась своим маленьким аккуратным носиком в его розовую пухлую щеку.

Ей и правда хотелось уехать отсюда, сбежать с любимым из этого молчаливого, застывшего дома в веселую и полную жизни Ирландию, петь и плясать там до упаду и больше уж никогда не видеть никаких кошмаров.

-Тедди, я готова с тобой уехать хоть сейчас в одном только этом платье, - она широко улыбнулась.

-Я не был еще дома сегодня-сразу примчался к себе. Мои родители, я уверен, завтра устроят праздничный ужин по случаю моего прибытия. Уверен, они захотят, что б ты пришла к нам. Давай объявим о нашей помолвке завтра же?

Китти улыбнулась. Она вспомнила про родителей Тедди, таких же милых как он сам. Она тоже была уверена, что несмотря на все дурные слухи про ее семейство, матушка Тэдди с радостью примет ее у себя дома.

Тедди ушел, когда за окнами совсем стемнело.

«Надеюсь, его родные простят мне, что я так задержала его у себя дома», - размышляла Китти, расчесывая перед зеркалом волосы. – «Завтра званый ужин, а мне и надеть то на него нечего. Завтра немедленно надо отправиться за новым платьем».

Завершив свой вечерний туалет, она извлекла из-под подушки мамину шкатулку с украшениями. У Шелли их было не так уж и много, и почти все они были подарены Доном или его друзьями за долгие годы совместной жизни. Маленький замочек щелкнул под ее руками, и мельхиоровая шкатулка, покрытая узорами из роз (Шелли во всем хранила верность этому капризному цветку) распахнулась точно пещера Алладина, обнажая свои позабытые всеми сокровища.

На лиловом бархате лежали аккуратные сережки из бирюзы, оправленные нежным серебром (подарок мистера **** на свадьбу Донна и Шелли, привезенный им из далекой Индии), витиеватое кольцо с крупным гранатом, ажурный браслет в виде маленьких цветочков с крошечными изумрудиками внутри каждого, который так хорошо сидел на тонком запястье своей хозяйки и конечно же рубин-крупный прямоугольный рубин, обрамленный золотом высшей пробы – казалось в его тонких розовато-красных гранях ярким бурлящим пламенем кипит жизнь. Жизнь, которой так не хватало его прежней владелице. Шелли очень редко надевала это украшение, на его фоне ее болезненная бледность казалась еще более заметной. Китти внимательно всмотрелась в манящую гладкую поверхность камня. В детстве ей казалось, что там, за гранями, есть другой мир, зазеркалье, в котором тоже кипит жизни, там, в рубиновом мире живет какой-то народец, который так же отмечает Рождество, чистит рубиновый снег, по вечерам зажигает яркий огонь в камине и дарит друг другу подарки. Как завороженная, рассматривала она яркий камень. «Хоть ты и камень, но ты живее любого существа в этом застывшем доме», - со вздохом сказала она, убирая украшение на место. Кроме того, в глубине шкатулки Китти нашла маленькие золотые сережки, в форме искусно выделанных бабочек. «Премилые», - улыбнулась она.