Сергей Юрьев - В мире, которого нет

– Куда, сволочь?! – донёсся вслед ему истерический вопль. – Сидеть, урод!

Вперёд! Только вперёд! И не оглядываться…

И всё же, когда позади затих грохот обвала разрушенной стены, он оглянулся – то ли посмотреть, далеко ли погоня, то ли внешность киношной красотки была настолько притягательной, что он решил-таки посмотреть на неё с безопасного расстояния…

Нет, погони не было. Только костлявая старуха, с которой свисали лохмотья всё того же зеленого платья, стояла в проломе и палила вслед ему из пистолета, совершенно не заботясь ни о перезарядке, ни об экономии боеприпасов. Очередная пуля просвистела возле уха, другая обожгла плечо. Антон глянул на рану и увидел, как по футболке растекается кровавое пятно.

Так… Шутки кончились.

Он помчался со всех ног в сторону каких-то руин, зажимая кровоточащую царапину. Пули продолжали свистеть то справа, то слева, и он продолжал бежать, пока выстрелы не стихли, а чахлая степь, поросшая жёлтой травой, не сменилась заснеженной равниной.

– Простите, Антон Борисович! Бес попутал. Жадность проклятая… Служба, знаете ли, нелёгкая. Хотел себя вознаградить за труды на благо общественной пользы. Больше не повторится. Только вы Самому ничего не говорите. Очень вас прошу – по-человечески. Готов всячески оправдаться. Если, конечно, в моих силах… – Привратник, он же товарищ майор, стоял по колено в снегу, смущенно теребил в руках фуражку, и редкие снежинки стремительно таяли, соприкасаясь с его склоненной лысиной. – Она очень просила. Я думал, и вам понравится…

– Где Алёна?

– Не могу знать. – Он весь сжался, как будто приготовился к удару плетью. – У меня на неё никаких документов. Простите великодушно…

– Значит, это ты меня туда…

– Я думал – понравится. У Эли всем нравится, хоть и дура она деревенская. Самозванка. Конечно, не актриса она никакая. Всю жизнь секретаршей в конторе работала. У меня в деле всё записано… Хотите полюбопытствовать? – Смотритель достал из рукава пухлую папку.

– Не хочу. Где Алёна?

– Не могу знать. Я же только по документам… Но, если желаете, могу препроводить вас к людям более сведущим.

– Хочу.

– Хорошо, Антон Борисович. Немедля. Только вы уж Самому-то не говорите, что я так…

– Там видно будет.

– Конечно-конечно, – поспешил согласиться Смотритель. – Готов к любому сотрудничеству. Без волокиты. По первому сигналу. Пойдемте, я провожу… – Он нырнул в сугроб и исчез, не оставив даже вмятины на снегу. Антону ничего не оставалось делать, как последовать за ним.

– И кто там… обитает? – На языке вертелось слово «живёт», но Антон решил, что вряд ли оно здесь уместно.

– Александр Илларионович Лаптев, из дворян. Философ, социолог, общественный деятель, филантроп, воздухоплаватель, был товарищем министра при последнем императоре… В общем, из бывших, но человек вполне… – Смотритель замялся, подбирая подходящее слово, – лояльный…

– В каком смысле?

– А в том, что многим здесь так хорошо, что больше ничего не надо. А он всё чего-то ищет, чего-то изучает. Я по долгу службы пытался вникнуть в его исследования, но это слишком сложно для неспециалиста. Но польза несомненна…

– Польза для кого?

– Для порядка! Да, он ищет оптимальный порядок для общественного блага. И не пытается скрыть результатов. Он даже субординацию соблюдает: все попытки выйти на Самого – только через меня. Когда-нибудь мы тут порядок наведём не только в коридоре, но и в номерах… – Чувствовалось, что Смотритель оседлал любимого конька и готов прочесть пространную лекцию о справедливом мироустройстве и роли руководящих органов в установлении закона и порядка. – Он уже на пороге решения самых насущных…

– Помолчи!

– Есть!

Антон выдержал длинную паузу. Он смотрел на заснеженный невнятный горизонт, выжидая, насколько у Смотрителя хватит терпения хранить молчание. Терпения хватило – видимо, тот был не на шутку напуган недавним инцидентом.

– Ну, двинулись… Где твой товарищ министра?

– А никуда идти не надо. Здесь всё рядышком… – Смотритель достал из кармана галифе связку ключей, и откуда ни возьмись в чистом поле появилась облезлая ветхая дверь. – Сейчас-сейчас… – Он торопливо загремел ключами, выискивая нужный, но вскоре вставил в замочную скважину первый попавшийся. – Только прошу вас не шуметь, когда войдём. Есть у меня подозрение, что указанный товарищ не всегда о пользе общества печется, а и о своей собственной не забывает. За всеми глаз да глаз нужен, а то нюх потеряют…