Сергей Юрьев - В мире, которого нет (ч/б иллюстрации)

– Нет.

– Увы, время идёт, и люди забывают своих кумиров. Я – Элеонора Нагорная. Та самая. Легендарная. Ты в синематограф-то ходишь хоть иногда?!

Антон вспомнил. Была такая звезда немого кино. Но когда прадед мог её сфотографировать, она наверняка была уже в преклонных годах и уж никак не могла выглядеть семнадцатилетней.

– Не веришь?! – Казалось, её возмещению нет предела. – А вот это видел?! – Она картинно взмахнула рукой, и одна из стен зала превратилась в огромный экран, на котором тут же возникло изображение: Элеонора в меховой шапке, белом свадебном платье, с дуэльным пистолетом в руке кралась вдоль ветхой кирпичной стены в сопровождении офицера в черном, с иголочки, мундире с золотыми эполетами и аксельбантом. – Сейчас будет моя любимая сцена. Садись! – Элеонора сменила позу. Сев прямо и положив ногу на ногу, она похлопала ладонью по сиденью рядом с собой, всем своим видом давая понять, что никаких возражений не потерпит.

«Дальше вам идти не стоит – слишком опасно…» – высветились титры на экране.

«Я должна всё видеть! Не смейте мне мешать!»

«Ваш покорный слуга…»

«Нет! Не надо быть покорным!»

«И слугой быть не надо?»

«Будьте мне другом…»

«Да! Другом! Верным другом…»

Немой диалог сопровождался нелепыми жестами – персонажи то хватались за сердце, то раскрывали друг другу объятия, и всё же эти двое как-то ухитрялись остаться незамеченными, хотя часовые с ружьями стояли едва ли не на каждом шагу.

И тут Антон почувствовал, что действие развивается не только на экране.

Прохладная ладошка медленно забралась под его футболку и вкрадчиво поползла по спине.

Элеонора положила голову на его плечо, не отрывая взгляда от экрана.

– Смотри-смотри… Как романтично. Как чувственно. Как волнующе… – Ее рука продолжала скользить змеей по его коже, обвила талию и попыталась проникнуть под брючный ремень.

Почему-то захотелось убежать. Дамочка, похоже, уверена, что её чары всесильны и она может иметь кого захочет и когда захочет…

Его как будто снесло ветром. На мгновение ему показалось, что он сам стал ветром, который разметал многочисленные ряды стульев вместе с неизвестно откуда взявшейся почтенной публикой. Но впереди была кирпичная стена – та самая, вдоль которой крались герои дурацкого фильма.

– Куда, сволочь?! – донёсся вслед ему истерический вопль. – Сидеть, урод!

Вперёд! Только вперёд! И не оглядываться…

И всё же, когда позади затих грохот обвала разрушенной стены, он оглянулся – то ли посмотреть, далеко ли погоня, то ли внешность киношной красотки была настолько притягательной, что он решил-таки посмотреть на неё с безопасного расстояния…

Нет, погони не было. Только костлявая старуха, с которой свисали лохмотья всё того же зеленого платья, стояла в проломе и палила вслед ему из пистолета, совершенно не заботясь ни о перезарядке, ни об экономии боеприпасов. Очередная пуля просвистела возле уха, другая обожгла плечо. Антон глянул на рану и увидел, как по футболке растекается кровавое пятно.

Так… Шутки кончились.

Он помчался со всех ног в сторону каких-то руин, зажимая кровоточащую царапину. Пули продолжали свистеть то справа, то слева, и он продолжал бежать, пока выстрелы не стихли, а чахлая степь, поросшая жёлтой травой, не сменилась заснеженной равниной.

– Простите, Антон Борисович! Бес попутал. Жадность проклятая… Служба, знаете ли, нелёгкая. Хотел себя вознаградить за труды на благо общественной пользы. Больше не повторится. Только вы Самому ничего не говорите. Очень вас прошу – по-человечески. Готов всячески оправдаться. Если, конечно, в моих силах… – Привратник, он же товарищ майор, стоял по колено в снегу, смущенно теребил в руках фуражку, и редкие снежинки стремительно таяли, соприкасаясь с его склоненной лысиной. – Она очень просила. Я думал, и вам понравится…

– Где Алёна?

– Не могу знать. – Он весь сжался, как будто приготовился к удару плетью. – У меня на неё никаких документов. Простите великодушно…

– Значит, это ты меня туда…

– Я думал – понравится. У Эли всем нравится, хоть и дура она деревенская. Самозванка. Конечно, не актриса она никакая. Всю жизнь секретаршей в конторе работала. У меня в деле всё записано… Хотите полюбопытствовать? – Смотритель достал из рукава пухлую папку.

– Не хочу. Где Алёна?

– Не могу знать. Я же только по документам… Но, если желаете, могу препроводить вас к людям более сведущим.

– Хочу.