Елена Небесная - Фатум (сборник)

И вот наконец собрались, приехали – на похороны! Задержались из-за продажи дома, всё-таки наследство, говорит мать. Кроме старой хаты у бабушки был старинный окованный дубовый сундук огромных размеров, с ветхой старушечьей одежонкой. И вот, по просьбе матери перебирая нехитрый её гардероб, наткнулась она на «это». Теперь уж она и не знает, может, надо было утопить этот сундук со всем содержимым в озере, возле дома. Ох, если бы можно было повернуть время вспять! Она представила это действо. Нет, его и пустой не сдвинешь с места. А был выход: надо было сжечь эту хату с чёртовым сундуком дотла! А так – гореть теперь ей в аду вместо хаты.

Заныло сердце, когда вспомнился момент чудесной находки. На самом дне, под тряпками, она нашла тогда увесистую книгу в чёрной обложке, завёрнутую в старенькую домотканую длинную женскую рубаху. Сразу захотелось почему-то примерить эту рубаху, что она и сделала. Она подошла к зеркалу. И о диво! Рубаха, как живая, окутала её тело, и так стало приятно ощущать её на себе! Такие рубахи на селе называли сорочками. Деревенские женщины сами ткали льняное полотно и шили себе их на свой вкус и традиции, украшая вышивками. Вышивка на сорочке тоже была блёклая и вылинявшая, но, как только Оксана надела рубаху на себя, прямо на глазах эта вышивка стала меняться, вдруг превращаясь в яркую и сочную. Чёрно-красные маки вспыхнули на рукавах так, словно их вышивали только вчера дорогими шёлковыми нитками. Книгу, найденную в сундуке, пыталась она читать, да какие-то закарлючки, наверное, на старославянском языке, ей никак не давались. Так и заснула она тогда, помнится, в этой сорочке и с книгой в руках. И не то во сне, не то наяву входит в горницу женщина невиданной красоты и голая. Длинные черные волосы – аж до пола. И сразу – к ней. Рта не раскрывает, а голос слышится: «Вот моя сорочка на тебе». А потом махнула рукой: «Ладно, носи. Никому бы не позволила, но ты моя родня, прабабушкой тебе довожусь. Сама захотела – никто не хотел, а если сама, то теперь носи! Всё написано в книге – что захочешь и чего захочешь, любые ответы на любые вопросы, только спрашивай. Меня тоже Оксаной звали, как наденешь сорочку мою, будешь мною, и что знала и умела я, будешь знать и уметь ты, а как всё делать, книга тебе подскажет».

Так забавно сначала было, особенно читать эту чёрную книгу на незнакомом языке, тайно уединившись от матери или ночью, при свечке, в старой каморке. Вырядится Оксана в ту старую рубашку, положит книгу на колени и читает кое-как, коверкая слова, а в голове сразу перевод! Книга та была рекомендацией, а скорее пособием для ведьмы – что нужно сделать и для чего. Какую травку заварить да испить, чтобы превратиться в кошку, например, и выдоить соседских коров, или украсть что перед самым носом у хозяев, как найти клад и где искать, как приворожить к себе понравившегося парубка и много ещё чего. Всё было в той книге: и как убить, и как воскресить из мёртвых, как вызвать засуху или дожди. Те главы, что были ей не интересны сейчас, она пропускала, а вот что касалось приворота на любимого, ей понадобилось очень скоро.

Сначала она просто дурачилась, делая что-то сверхъестественное, и наблюдала реакцию окружающих, а потом однажды на пристани увидела его. Не такой уж он был красавец, но сердцу не прикажешь. Понравился и всё. Первое чувство вспыхнуло с такой силой, что не давало спать по ночам. Дивные драгоценные украшения были отрыты в огороде, на жуткой глубине, по указанию прабабки, а удерживать на себе по нескольку часов её прекрасный облик помогало молоко. Требовалось его по нескольку вёдер каждый раз, и добывать это средство приходилось по соседским хлевам, обратившись в чёрную кошку. Однажды её так огрели коромыслом, что она два дня охала и оттирала своё тело чудодейственными мазями, приготовленными из лягушек, летучих мышей и всякой «нечисти». Вспоминать даже противно! Но чего не сделаешь ради любви? Разве мог он полюбить её такую, настоящую?

А видать, не зря она его заприметила, раз и Алёнка, первая раскрасавица на селе, и та на него глаз положила, и уже сохнет по нему, о чём тайно ей поведала на днях. Вода, заговоры и молоко делали своё дело, и ей удалось несколько раз даже поцеловать его, а на Алёнку он и вовсе не смотрит! Правда, по селу поползли слухи, а вездесущие старухи что-то заподозрили, но она успела напустить на самых ретивых из них туману. И теперь такой удар! Что-то она сделала не так. Она и сама знала, что душа её любимого была обречена и почти уже принесена в жертву, но вечером этим что-то сложилось не так. Вот прабабушка её – та бы не осеклась. Она делала такое, и делала не раз. Возьми, что нужно, до конца, а потом те концы и в воду. Она, полная дура, мало что и не взяла, так ещё и выпустила свою жертву! Что теперь будет? Ведь раззвонит по всему селу, а завтра придут её убивать. Заколют вилами или сожгут живьём, или утопят, как топили ведьм в древности… Всё рисовала и рисовала Оксана в своём воображении сцены казней, а потом пришла к выводу, что сейчас далеко не то время, скорее засмеют и не поверят, да и Алексей не такой, чтобы выставить себя так просто на посмешище всему селу, а завтра она что-то придумает. Сон навалился на неё душным мраком лежалого сена. Ведьма уснула.