Он поднял альбом на место, задвинул стекло, подобрал отложенные фотографии и тихонько вышел из комнаты, снова пихнув ногой куртку. Бесцельно побродил по квартире, размышляя и время от времени поглядывая то на одну фотографию, то на другую. Появившееся было сначала ощущение безошибочности ушло, теперь он начал сомневаться в том, что угадал.
Дед Остап не воевал, хотя служил под конец войны где-то в войсках береговой обороны на севере. У него была пара простых медалей с войны и полная коробка юбилейных наград. Про брата он когда-то рассказывал, но больше пересказывала мать, в том же детстве. Впрочем, чего там «больше»… Мать своих пролетарских корней немного стеснялась, и Игнат про деда знал немного, а в отношении его старшего брата и вовсе понятия не имел, какого тот был года рождения, где работал (вроде бы электриком), где учился, где воевал. Если бы он был бандеровцем, отец бы, может, что-то и сам накопал: в наши дни иметь родственника, участвовавшего в освободительном антикоммунистическом движении (и тем более погибшего за это) было в России и на Украине очень выгодно. Это даже могло при правильной эксплуатации темы открыть некоторые новые двери для бизнеса, помочь налаживанию связей и так далее. Ну, по крайней мере, насколько он мог судить с колокольни человека, едва окончившего первый курс Академии государственной службы, но часто находящегося в ситуации «я тихонько сижу за общим столом и слушаю старших».
Но деды с обеих сторон и двоюродный дед воевали «за власть Советов», «за Сталина», «за кровавый оккупационный режим», и, соответственно, об этом лучше было много не говорить. В семье имя погибшего старшего брата деда Остапа вспоминали раз в несколько лет, к майским праздникам. И вообще не акцентировали внимание на том, что он был офицером. Вот же бывает: столько времени Игнат провел за разнообразными леталками-стрелялками, от «Red Baron 3D», «Забытых сражений» и «Битвы за Британию» до самых современных, в первую очередь «World of Warplanes» – а понятия не имел, где двоюродный дед воевал и на чем, где был сбит, где похоронен. Теперь это самому показалось странным.
Он снова поглядел на фотографии. Нет, безнадежно. Все ранние «Яки» были настолько похожи, что навскидку типы не различишь. А он не такой маньяк, чтобы книги читать о том, как по трем заклепкам отличить и тип, и год выпуска, и завод, выкативший конкретную машину. Книги его в целом раздражали: удовольствия от них никакого, а самому в них знания выискивать нужно только такому лоху, у кого нет денег купить готовые рефераты и заранее определенного будущего на сытой должности. Не требующей ничего, кроме нужной фамилии.
Как дошло до Игната всего-то часа полтора назад, фамилия и у него, и у человека в его голове была одинаковая: Приходько. Распространенная фамилия, чего там… Он оживил компьютер и на всякий случай начал набивать в окно поискового сервера фразу «Герой войны Приходько». Добить фразу до конца не удалось: больно умный «гугл» предложил изменить ее на «Герои войны и денег».
Ссылок было штук сто: « Это фэнтези on-line Игра, сочетающая тактические бои и экономическую стратегию ». Ему показалось забавным, что слово «Игра» писалось в ссылках с большой буквы, и показалось неприятным, что раньше странности такого рода не бросались в глаза. Убрав вылезшие ссылки, он заменил слово «денег» на свою фамилию и уткнулся сразу в несколько подходящих абзацев. Оказывается, Приходько воевали с успехом и сплошь на стороне «оккупантов» – ни одного бандеровца или эсэсовца. Василий, Геннадий, Иваны, Петр, Николай, Сергей. Людей с именем «Степан» в списке Героев не имелось. Жаль.
Игнат был несколько разочарован. Если уж иметь деда-истребителя, то лучше, конечно, с парой Золотых Звезд на груди. Тогда это тоже было бы полезно для семьи. А так… Героя, насколько он помнил, истребителям давали за десять сбитых, столько он набирал в любой из своих игр за час-полтора, даже на максимальных уровнях сложности. Впрочем, в большинстве сценариев или «свободных редакторов» он играл за немцев: это было и легче, и интереснее. Ставишь себе Bf-109G-1 – и можно вообще никого не бояться…
Остановив руку перед очередным кликом кнопки мыши, Игнат приоткрыл рот и тут же осторожно снова его закрыл. Ему вспомнилось из утреннего – как это было, когда уже он сам вдруг оказался в чужой голове! Как сначала все потрясающе интересно, и ты понимаешь, что это сон, а потом выше начинают мелькать тени самых настоящих «мессершмиттов», и ты понимаешь, что нет, это не сон, и что человек за штурвалом не позволит тебе убежать, спасти себя. И от этого страшно так, как не было еще никогда в жизни…
Читать дальше