Стояла тишина. Человек раскачивался и что-то бормотал, пальцы с силой вцепились в стул, аж до белых пятен.
Его никто не видел: квартира была снята на несколько лет вперед и снабжена супернадежным замком, впрочем, также надежно замаскированным. Из ее грязных окон открывалась чудесная панорама Парижа, и если бы кто-то другой, с повышенной чувствительностью к чужому биополю, оказался бы сейчас внизу, под окнами пустынного криминального квартала, то он увидел бы, как из окон шестого этажа бьет в небо тончайший, едва видный в синеве парижского неба, голубой лучик. И пульсирует.
Документы
Подтверждено источником: https://wikileaks.org/wiki/Assasin 23121123-65578600-p255_confidential_reports
Строго секретно. Оперативные материалы № 0-988Р-36551652
ФСБ РФ. Главк ОУ. Управление «Й»
Отдел дешифрования
Шифротелеграмма: Центр – СТО
…Получен сигнал особой важности от источника Центра в Париже (операция «Тетрада»). Источник сообщает о всплеске активности объектов «ASN» и начале физической активности… подтверждена информация о масштабном устранении объектов по операции «Невесты»… Источник предполагает, что в ближайшее время система «ASN» организует беспрецедентную атаку на объект «Невеста», находящийся в Новосибирске… приказано усилить активность, а сотрудников, отвечающих за операцию, перевести в режим «тревожного ожидания»…
Новости
«…В интервью программе „Аудиторум“ на ВВС известный арабист и философ Али Орхан Джемаль подчеркнул, что именно Иран станет в самом скором времени ареной битвы трех больших сил, представителей различных этносов. И немалую роль в ней будут играть позабытые „герои“ средневековья, такие как секта низаритов, известных в Европе как ассасины, а также шаманские силы русского Севера. Уточняя вопрос ведущего программы, Боба Рифатера, Али Орхан заметил, что…»
Шамиль Барзаев. «Фарфоровая герцогиня»
The Independent, Лондон, Великобритания
Шел тысяча четыреста сорок второй год Лунной Хиджры, и милостивый Аллах накрыл этот уставший мир сном. Правда, он сделал это не везде: где-то на минаретах муэдзины выпевали слова утреннего намаза, а где-то правоверные мусульмане готовились к намазу вечернему, и на коврах мечетей росли горы снятой обуви – от дорогих босоножек со стразами до дешевых китайских тапок.
И большую часть нашего мира накрыла ночь – архетип Тьмы, изначального Ничто. Эта Тьма, родившаяся из Хаоса, породила бога смерти Танатоса и бога сна Гипноса, нимфу Немесиду и ее великого спутника Мома. Дом ночи находился в безднах Тартара, и оттуда она поднималась к людям, благоухающая магнолиями или обжигающая злой якутской вьюгой, принося отдых истомленным душам и давая работу телам, ожидающим ее, чтобы проникнуть друг в друга; спуская флаги на государственных учреждениях (там, где про это знали). И египетская ночная барка Месексет выплывала, хлюпая веслами по маслянистой воде, из подземного мира, где она шла долгим путем Дня.
Ночь справедлива. В этом ее сила. Ночь часто отвечает возмездием за нанесенные людьми друг другу обиды. Ночь неминуема, как наказание Немесиды, или Адрестии Неотвратимой. И ее атрибуты: весы, уздечка, плеть, крылья, колесница, запряженная грифонами, – отражались во снах тех, кто совершил Зло или готовился совершить, пострадал от Зла или был предназначен для его безжалостной расправы.
В Лондоне Биг-Бэн пробил десять вечера. На Трафальгар-сквер засыпали раскормленные туристами голуби, а в замке сэра Реджинальда вся его компания: Мими, сам сэр Реджинальд, его рыжебородый русский друг и полдюжины экзальтированных дам из «Ассоциации Сары Фергюссон» – весело выплясывали босиком на углях разожженного в середине двора костра: русский маг обучал британцев процессу разжигания Внутреннего Огня, призвав на помощь умение покорять огонь внешний.
В Париже было одиннадцать ночи. В госпитале Леннека, на рю де Севр, все зашивали искромсанное осколками лицо Марики Мерди – это была уже третья операция, женщина осталась жива, хотя врачи не давали гарантии, что отныне она будет ходить и видеть.
Из отеля «Ritz» увезли в черном мешке труп коридорного, убиравшего номер-люкс на третьем этаже, недавно покинутый парой из Ливана. Говорили, вороват был коридорный, любил шариться по чемоданам постояльцев, вот Бог и приметил его. А умер он странно: вдруг перестал дышать, хотя горло его осталось чистым.
Читать дальше