Игорь Резун - Мечи свою молнию даже в смерть

Теперь девушка жарила котлеты из лосося, а Алексей сосредоточенно катал хлебные мякиши.

Он еще что-то сказал, но Майя ничего не расслышала в треске и шипении. Она положила последнюю котлету на серебряное блюдо и похвасталась:

– Во, как пахнут! Аж слюнки… Ешь, давай. Ты что там говорил?

– Да ту квартиру. Двумя этажами ниже, под волшебной. На Лескова. Посмотреть бы ее?

– Ну, давай предложим ее хозяевам переоборудование, – рассудила девушка, накладывая ему котлеты и облизывая пальчики: вкусно! – Придем и…

– Да я думаю, что ЭТИМ хозяевам никакая волшебная квартира не нужна, – пробормотал Алексей, принимаясь за котлету. – Роскошно, Майка… Нет, есть другой способ.

– Какой? Взломать замок, да?

– Ну… вроде того.

– Ты с ума сошел! – испугалась Майя. – Тогда точно милицией кончится!

Они словно поменялись ролями – обычно в их тандеме Майя была самой «безбашенной».

– Да не переживай ты… Не будем мы ничего взламывать. Ты о промышленном альпинизме слышала? Есть у меня друг один, он этим занимается.

– Ну, это, знаешь, тоже… Соседи, увидев этих твоих альпинистов, первым делом позвонят в милицию. Забудь.

– Почему? – не сдавался молодой человек. – Если нашу Агнию Андреевну убедить в том, что мы поработаем над ее квартирой снаружи, то… то она станет внизу, как цербер, и нас прикроет. А мы тогда в окна той квартиры и заглянем.

– Интересно, что ты ей предложишь? – засмеялась Майя, обильно поливая котлету грибным соусом. – Установить выносную магическую духобойку, защищающую от темных сил? Или антенну астральной связи?!

– А вот… щели заделывать! – блеснул очками Алексей. – Друг у меня, Виталий… В общем, есть идея. ТАКуй!

– Погоди ты…

– ТАКуй, говорю.

Они крепко сцепились под столом босыми ногами и одновременно выкинули вперед руки, выкрикнув: «ТАК!» И, казалось, забыли об этом. Но на самом деле забыла только Майя.

К вечеру этого же дня, когда девушка была в институте на консультации, Алексей позвонил ей по мобильному и загадочно спросил:

– Ты можешь представить себя большой, жирной, отвратительной мухой?!

– Что?! Ты чего?

– А придется, – он причмокнул. – Будешь по стене ползать. Как муха!

– Что, неужели Агния Андреевна согласилась?

– А то… Завтра ближе к полудню и начнем. Когда этот спальный район вымрет.

Друг Виталий, о котором говорил Алексей, оказался высоченным, внешне нескладным парнем с косматыми прядями волос и толстыми губами, напоминавшими то ли бурятские позы, то ли уйгурские манты. Очевидно, разлеплялись эти «манты» только в самой крайней необходимости: он выслушал Алексея, изредка бурча какое-то нутряное «угу», а потом все-таки разлепил их, спросив:

– А чего мы делать-то будем, на стене?

– Трещины заделывать!

– Какие трещины? Это литой дом, там не бывает трещин…

– Трещины есть в любом доме, – авторитетно сообщил Алексей. – Это ж наша родина, сынок… А нет – так нарисуем.

Альпинист, которого звали Виталием, усмехнулся, посмотрел на Майю – девушка стояла в шикарном сарафане с подсолнухами – и снова разлепил губы-манты:

– Ну… ладно. Грязная одежда есть?

– Грязная?! Да вроде нет.

– Ну, подберу что-нибудь. Роба у меня есть, краской заляпанная.

– Вы че, мальчишки, офигели?! – возмутилась Майя. – То косячок курить, то это… чужое, заляпанное надевать. Еще и потное, наверно. Не буду я!

– А в чем будешь? – с интересом спросил Алексей.

Майя упрямо тряхнула копной волос.

– В купальнике буду! В полдень жара самая… Вот!

Губастый хмыкнул, кивнул на босые ноги девушки:

– У нас кроссовки с шипами. Дать?

Майя выхватила из кармана Алексея карандаш и бросила его на асфальт. Остановив парня, попытавшего поднять канцелярский товар, она тут же ловко подцепила тонкую палочку загорелыми, гибкими пальцами ступни и подняла, затем вынула зажатый ими карандаш и подала Виталию.

– А такое видали? С шипами…

Альпинист впервые посмотрел на нее с уважением.

– Сильно! Ладно, завтра в двенадцать на Лескова, на крыше.

На следующий день они стояли на крыше дома. Район новой застройки расстилался вокруг, сквозь мох пятиэтажек-«хрущоб» и даже чудом сохранившихся частных домиков с гнилыми сараями, тянулись вверх крепкие подберезовики новых домов из литого бетона. Равнодушно покачивали в ярком небе краны – суставчатыми клювами. Пахло нагретым железом, голубями и битумом – пятки девушки после пары шагов стали совершенно черными. Она раскинула руки и помечтала вслух: