Ирина Винокурова - Грач, или Вход дьявола

— Семен, эта минута послана нам, и мы должны воспользоваться ей… — ласково проговорила она.

— Подожди, Када, давай оставим все как есть — это просто минута слабости…

— Вдруг эта минута последняя для нас и впереди нас ждет смерть и разлука?

— Ты стала мне очень дорога, Када, но прошло слишком мало времени, чтобы я…

— …смог поверить мне полностью, — закончила за него фразу Када. — Ты все еще боишься, что мои помыслы не совсем чисты?

— Дело не в этом… Я просто чувствую, что мы подгоняем события.

Када, растянувшись подле него, продолжала гладить его тело, нежно целуя в щеку. Грачу это было приятно, и он не сопротивлялся, но и не давал надежды на более близкую связь. На какое-то время они задремали, но вскоре Семен Семенович открыл глаза.

— Милая Када, — произнес он, — мы не можем всю жизнь провести здесь, нам пора подниматься и идти дальше.

— А я бы осталась с тобой здесь навсегда, — немного с грустью произнесла она.

— Без еды, без света долго ли мы сможем протянуть? Нет уж, я предпочитаю идти дальше, чтобы там нас ни поджидало.

— Что-то тревожно мне, Семен, — пожаловалась Када.

— Это просто усталость.

— У меня как-то странно сжимается сердце, словно предчувствуя что-то нехорошее.

Сказав это, Када поежилась. Грач нежно обнял ее за плечи и прижал к себе.

— Все будет хорошо! Ведь я с тобой, а у меня сердце не сжимается — значит, ничего плохого и ужасного больше не произойдет.

Грач и Када двинулись дальше в путь по узкому туннелю, ведущему их все дальше и дальше в неизвестность.

— Когда же это кончится! — взмолилась Када. — Мы в пути уже не одни сутки, а выхода не видно! Я чувствую, как силы покидают меня…

— Держись, когда-нибудь этот проход закончится, и мы будем вспоминать это как романтическое путешествие.

— Боюсь, когда мы выйдем, эта дорога будет преследовать нас в кошмарных снах.

— Смотри, Када, туннель начинает сужаться. Знать бы, к чему это?…

Проход действительно сузился, и идти им пришлось вновь друг за другом. Но через какое-то расстояние их впереди ожидали опять ступени, теперь уже поднимающиеся вверх.

— Мы поднимаемся! — воскликнула радостно Када. — Спасение близко!

Пройдя довольно длинную лестницу, они оказались у обычной дубовой двери.

— Семен, посвети зажигалкой, может, здесь есть еще боковой лаз, — попросила Када.

А когда пламя осветило дверь, то они тут же увидели на ней надпись «Асбога» и рядом цифру «восемь». Боковых же лазов и ходов не было.

— Странно, — пожала плечами Када. — Мы входили в туннель с таким же названием, а при выходе опять встречаем его…

— Может, это вовсе не выход, — предположил Грач, — а просто помечено с одной и другой стороны название этого прохода. Возможно, впереди будет следующий проход под другим названием.

— О нет! Надеюсь, что ты не прав. Попробуй открыть дверь. Может быть, за ней нас ждет свобода?

Подтолкнув дверь плечом, Грач без труда открыл ее, словно та была хорошо смазана и ею часто пользовались. Шагнув за дверь, они оказались в таком же темном коридоре. Первое, что они почувствовали, это не запах сырости и плесени, как был прежде, а совсем иной — теплый и приятный. Этот запах напоминал родное жилище. Внезапно загорелся свет. От неожиданности Када вскрикнула и закрыла глаза руками. Свет немного ослепил и Грача, заставив его зажмуриться. Когда же глаза привыкли к свету, и они смогли внимательно разглядеть все кругом, то, к ужасу, обнаружили, что оказались в том самом подземелье, где Када провела всю свою жизнь и которое так стремился разрушить Грач.

— Этого не может быть! — простонала Када. — Мы ведь так далеко были от этого места…

— Может! — раздался чей-то властный голос сзади, заставивший их обернуться.

Перед ними стоял Танат — самодовольный и безжалостный.

— Ну и устроила ты, девочка, на шабаше! — продолжал он.

— Но ведь долина далеко отсюда — каким образом мы оказались здесь?

— Ты наивна, как и твоя мать, — проговорил подошедший Ровоам. — До долины ты добиралась объездной дорогой, а это не один день на автобусах. Вы же шли напрямик по тайному туннелю, да еще и пересекая временные пороги.

— Почему я раньше не знала и не подозревала об этом?

— А ты и не должна была знать — это привилегия правящей шестерки. Что ж, теперь и ты узнала, да и твой приятель тоже. Но это уже не столь важно — жить вам осталось считанные часы. Сейчас Ровоам отведет вас в комнату ожидания, а вечером церемония, — хладнокровно, с присущим ему спокойствием ответил Танат.