Катерина Скобелева - Король для Снежной королевы (сборник)

Геля так ярко себе всё это представила, что неожиданно возникшая фантазия начала вдруг казаться не такой уж и глупой и неосуществимой. А почему бы и не попробовать? Вместо давно заброшенной странички в «Одноклассниках» создать всё-таки свой блог, посвящённый рукоделию, зарегистрироваться на сайтах, где продают хенд-мейд, уйти с ненавистной работы, бросить колледж и заниматься любимым делом. Может быть, поступить потом в более подходящий институт, найти что-то связанное с декоративным искусством.

Если совсем размечтаться, то у неё, возможно, со временем даже появятся единомышленники – такие же сумасшедшие и увлечённые дизайном люди, как она сама, – и кто-то даже будет приезжать к ней в гости, пить чай с вареньем и плюшками, и ходить по саду, и завидовать. Геля каждый раз хлопотала бы вокруг гостей и на прощание непременно вручала бы охапку пышных гладиолусов или пакет с яблоками – в подарок.

Ну а если даже всё сложится не совсем так, то ведь можно придумать что-то ещё, столь же безответственное и прекрасное? Лишь бы осталась эта влюблённость в собственную жизнь, лишь бы каждый день был маленьким чудом. Пусть в сумке вместе с телефоном соседствуют моточки проволоки, коробочки с бисером, ручки, рисующие блёстками, и прочие несуразные вещицы. Пусть просыпаться по утрам будет приятно, а перед сном в голове не роятся серые вихри тоскливых мыслей. Пусть всё это сбудется – может быть, не сразу, но сбудется.

Сейчас это желание казалось очень простым и естественным и уже наполовину исполненным: ведь главное – это намерение, правда?

Она стала ловить себя на мысли, что отдельные, вроде бы ничем не примечательные детальки незамысловатого дачного быта вдруг обрели для неё цвет и объём, как яркие точечки в калейдоскопе. Вот она жмурится на солнышке в кресле у окна, среди трепета солнечных бликов, и одним глазком поглядывает, как на плите пыхтит кастрюля с экспериментальным тыквенным супом. Вот наскоро, мимоходом зарисовывает на случайной бумажке эскиз броши в виде георгина с язычками розовых лепестков вокруг жёлтой сердцевинки, а на столе стоит ваза с единственным цветком, по-тихому сорванным у соседской ограды, пока никто не видит. Он кокетливо изогнул стебель с перистым листочком – позирует, наверное.

А вот ещё: сосредоточенно покусывая нижнюю губу, она сооружает абажур для старой лампы, но не бумажный, как думала вначале. Геля разобрала давно не функционирующие часы, которые папа вот уже второй год собирался вынести на помойку, и придумала, как сделать подвески из всяких шестерёнок и винтиков. Получилась абсолютная нелепость, но очень забавная. Геля в итоге даже сфотографировала этот шедевр на мобильник – показать, что ли, Юре как-нибудь? Ему вроде понравились фото её прежних работ – или, может, он просто из вежливости так сказал. Ну, в любом случае демонстрировать свои художества больше некому… Пока.

Почему-то мысль о том, что никому из родственников и знакомых её курьёзные задумки не нужны, больше не повергала Гелю в депрессию. Если то, что она делает, нравится ей самой, это обязательно оценит и кто-нибудь ещё. Просто не надо зацикливаться на людях, у которых другие приоритеты в жизни, и подстраиваться под них.

Геля была полна необъяснимой уверенности, что всё у неё может получиться. Это же вполне равноценный обмен, если она будет получать от жизни удовольствие и взамен отдавать миру то, что получается у неё лучше всего: не рефераты по экономике и не бухгалтерские отчёты, а приятные для глаз вещи и нестандартные идеи, которые помогут другим людям обустроить свой дом.

Неужели так могло быть и раньше – и неужели теперь так будет всегда?

Конечно, перекроить жизнь по-новому не так-то просто, и Геля прекрасно это сознавала, но в данный момент ей совсем не хотелось размышлять о том, с чего же она начнёт, и превращать красочную мечту в план действий. Тяжёлый разговор с родителями, невнятные объяснения в деканате колледжа и эссе на тему «Прошу уволить меня по собственному желанию», которое придётся наспех сочинять в отделе кадров, совершенно не вписывались в гармоничную, благостную картину, уже нарисованную в воображении, и расплывались на ней уродливыми пятнами. Поэтому проще было отложить на потом все, так сказать, организационные вопросы. Пока можно не думать о неприятных вещах – до возвращения в реальный мир ещё полным-полно секундочек, минуточек, часов, и отчего бы не сохранить их в памяти блаженно-безоблачными, ничем не омрачёнными? Ведь это так просто – быть счастливой.