Татьяна Форш - Призрачный бал

Варе не спалось. За бревенчатыми стенами завывал ветер. Дождь барабанил в окна, и казалось, что не деревья гнутся и стонут, а страшные темные тени летают снаружи, норовя забраться в дом. Варвара лежала и смотрела в потолок, боясь лишний раз взглянуть в окно. Вдруг заметят и с собой уволокут? И впервые в жизни она пожалела, что нет рядом Захара, готового защищать ее даже во сне.

И вдруг снаружи раздался детский плач. От неожиданности Варя вздрогнула и зажмурила глаза, а когда открыла их снова, увидела перед собой бледное лицо Настасьи. Та, словно привидение в длинной ночной рубахе, приложила палец к губам, поднялась и поманила, приглашая идти за собой. Варя хотела натянуть на голову овчину и проигнорировать это странное приглашение, но отчего-то поднялась и пошла за девушкой.

Ее распущенные волосы струились русой волной, доставая почти до пят, и плащом скрывали фигуру. Выйдя в сени, она остановилась, подошла к окну и прижалась к нему лицом, силясь рассмотреть что-то в обезумевшей стихии.

– Он плачет… – Голос Настасьи прозвучал жутко, и Варя поежилась, как от холода. – Ты его слышишь?

– Кого? – Если она спрашивает, значит, и впрямь плач не почудился. Вот только не станет она сразу раскрывать, что слышала. Перво‑наперво узнает, что здесь творится.

– Егорку. Он в такие ночи всегда плачет. Одиноко ему… и страшно.

– Егорка – это твой брат? Значит, он жив? Тогда почему в дом не идет, раз ему страшно?

– Нельзя ему в дом. Он теперь мой… – Настасья обернулась, и Варя с ужасом увидела, как лицо девушки обезобразили глубокие морщины, глаза провалились и поблекли, затягиваясь белесыми бельмами. Ее фигура ссутулилась, протягивая к Варе руку, в скрюченных пальцах которой девушка с ужасом увидела ту самую деревянную лошадку, что давеча сжег в печи староста. – И ты – моя…

Дикий крик вырвался из груди Варвары, когда она почувствовала, как деревянный пол проваливается под босыми ногами, затягивая в темноту и холод. Она с силой зажмурилась, дабы не видеть более этого кошмара… и распахнула глаза, оказавшись в оберегающих руках Захара. Он сидел, прижимая ее к себе, и гладил по голове, укачивая, как младенца.

Все вокруг спали. Варя даже порадовалась, что легла у самой шторки и появление Захара на женской части дома никого не потревожило.

– Ты чего, Варвара? – испуганно шептал он, наклоняясь к ее ушку так близко, что она смущенно чувствовала жар его дыхания, касающегося кожи. – Сначала застонала, а потом задыхаться начала. Еле добудился! Ты из-за старосты, что ли, так переживаешь? Хочешь, я ему морду набью, если он чем тебя обидел? А Степаныч тоже хорош, не мог заступиться… Эх, меня там не было, я бы тебя в обиду не дал.

Под его шепот Варя постепенно успокоилась, уверила Захара, что все хорошо и ей просто приснился дурной сон. Нехотя выбралась из его жарких рук и снова улеглась.

– И ты иди спать, тебе утром кобылу запрягать да нас всех везти. Отдыхай.

– Отдохнешь тут. Как бы не так, – поворчал для порядка Захар и принялся укладываться подле Вари, но был изгнан за шторку.

– С ума сдурел? Что про нас скажут утром, когда увидят тебя со мной рядом? А ты во сне еще и руки распускаешь!

– Ой, а то раньше не видели? – Захар все же отступил за штору, но улегся так, что эта штора ему служила едва ли не одеялом, и, отодвинув ее, задорно улыбнулся. – И вовсе не распускаю! Это я тебя так грею! Ну… и себя заодно.

– Да ну тебя! – Варя повернулась к нему спиной, скрывая улыбку, и закрыла глаза. Вот как у него так получается? Вроде и не сказал ничего, а мрак на душе отступил. И даже буря пошла на убыль.

Очень скоро Варя услышала его размеренное дыхание, перешедшее в негромкий храп, и почуяла, как дрема и ее забирает в свое царство, но тут ледяная рука накрыла ее рот. Варя распахнула глаза и чуть не умерла от ужаса, увидев перед собой бледное лицо Настасьи.

Неужели снова кошмар? Нужно проснуться!

Варя беспомощно взглянула на спящего Захара и дернулась к нему, но Настасья, удерживая ее, приложила палец к губам и качнула головой.

– Нельзя! Пойдем.

Она, поманив гостью за собой, направилась к двери. Варя точно против своей воли поднялась и пошла за ней. Девушка казалась ей призраком из-за длинной ночной рубахи и распущенных волос.

Все повторялось, точно кошмар ожил. Сени, хозяйская дочь, разглядывающая что-то в ночи…