Юрий Симоненко - Работа над ошибками

Когнитар пятого уровня Макс был рядовым программистом корпорации «Линея». Он жил в предоставленной ему корпорацией служебной квартире (довольно скромной, по меркам корпорации) в двухсотэтажной башне на берегу Тихого океана.

Макс уселся в удобном кресле, пристегнувшись широким ремнем. В салоне поезда было непривычно тихо, голограммы располагавшихся вдоль прохода экранов лишь обозначались прозрачными серыми контурами; никакого звукового сопровождения транслируемого на экранах рекламного контента Макс не слышал. Все звуки естественного происхождения и не имевшие отношения к рекламе его слух продолжал по-прежнему воспринимать, но передаваемые дистанционно, напрямую на слуховой нерв, рекламные сообщения нерв воспринимать начисто отказывался.

«Код работает…» — довольно улыбнулся Макс.

В прошлом многие избавлялись от назойливой рекламы при помощи вакуумных наушников и любимой музыки, которая, как многократно до того слышанная, не мешала думать или читать или играть в занятную игрушку в мобильнике, тем самым сводя на нет усилия рекламщиков и маркетологов. Но хрен вам, мальчики и девочки! Вы едете в поезде (автобусе, трамвае, летите в самолете) принадлежащем собственнику, который вам ставит условие: «вы едете в моем поезде, и либо вы слушаете и смотрите рекламу, либо платите ваши терракредиты за возможность не смотреть и не слушать рекламу, либо не едете в моем поезде». Вскоре социалинженеры корпораций нашли решение проблемы, а в Мировом Корпоративном Правительстве приняли необходимые поправки в законодательстве и вот теперь, все находившиеся в общественных местах законопослушные граждане должны были смотреть и слушать рекламу. (Даже если закрыть глаза и не смотреть, отказаться от прослушивания попросту невозможно, в прочем, дома и на работе ваш слуховой нерв оставляют в покое…)

Приятный женский голос объявил об отправлении поезда и пожелал пассажирам приятного пути. Состав плавно втянулся в шлюз, где вначале слегка замедлился (в это время снаружи откачивался воздух), а после начал стремительно набирать скорость, — подавшееся назад кресло погасило инерцию. Снаружи было темно: тоннель на этом участке проходил глубоко под землей, пронзая насквозь основание горного хребта. Когда поезд вынырнул на поверхность, справа и слева стояли зеленые стены, в которые превратились высаженные вдоль трубы-тоннеля деревья, и лишь небо над головой осталось небом, разве что облака теперь неестественно быстро неслись навстречу и исчезали где-то позади.

Ровно в семь тридцать пять двери вагона открылись, выпуская пассажиров на станцию «Полис-юг-03».

Большинство станции вакуумной системы были спроектированы по единому стандарту для удобства пользования: эта станция хоть и отличалась размерами, числом магнитных полос на уровнях и числом самих уровней, ориентироваться здесь было также просто, как и на любой другой станции в любом городе. Макс поднялся по такому же, как и на его станции, траволатору на такой же пешеходный мост и направился к выходу в город.

Полис встретил Макса непривычным спокойствием и обилием светло-серого. Он вошел в меню настроек программы: город вокруг стал сначала красным, потом зеленым, синим, желтым… остановившись на светло-зеленом, почти белом, Макс свернул меню.

На остановке ожидал корпоративный автобус. Внутри уже сидела небольшая компания — двое молодых мужчин и девушка — друзей Макса по работе — Дан, Иль и Рина.

— Всем привет! — поздоровался Макс, заняв свободное место рядом с Даном и напротив Иля и Рины в дальнем конце просторного салона.

— У тебя усталый вид, Макс, — заметила Рина. — Ты по ночам совсем не спишь?

Темнокожая, худенькая и просто невероятно большеглазая девушка с перехваченными лентой позади головы черными как ночь, пышными волосами, нравилась Максу с первого дня их знакомства, с которого минуло немногим больше полугода. Все это время их отношения были дружескими и не более того, — Макс всегда избегал романов на работе, — но чем дольше длилось их знакомство, тем отчетливее он понимал, что влюблен в эту девушку. Много раз Макс собирался сказать ей своих чувствах, и каждый раз откладывал разговор: пока они с Риной были просто друзьями, они могли свободно общаться, но что если она ответит ему отказом? Станет ли Рина после его избегать? Каждый раз, упустив очередную представившуюся для разговора возможность, Макс потом ругал себя, называл «трусом», и снова говорил себе: «в следующий раз я ей все скажу и будь, что будет … » А потом — все по новой…