Delicate Wind - Очень простые мы

Нажимаю мышкой на плей-лист, хранящий все альбомы Кумира. Нахожу подходящую песню и, меня обнимает его ласковый голос. Композиция — «Это По Любви».

«Поцелуями. Нежными ли? Караванами, пароходами , телефонами. Я-Й-Я-Я к тебе прорвусь. mon ami/ Это будет не трудно»! Мелодия втекает в сердце, поднимает настроение, улыбка как солнце — и я понимаю, как люблю ее. Песня кончилась, еще один момент умер, дымка, фантом, и я выключаю компьютер, ведь сейчас половина восьмого, а в восемь десять ее автобус как раз остановится напротив городской гостиницы. Выхожу из дома. Ведь я должен успеть. Уши мои улавливают пение вечерних птиц, оно очень красиво, а сердце полно света такого тихого-тихого.

Нетерпение, нетерпение, когда же до конца прогрузится этот проклятый компьютер? Я так хочу побыстрее записать все, что произошло за те два часа, что я отсутствовал дома. Так вот, начнем все-таки с моих сборов. Я натягиваю на себя черную майку, с белыми переливающимися надписями. Это одно и то же повторяющееся на разных языках слово, слово — Мир. Надеваю сильно, даже круто, расклешенные белые джинсы с разноцветными клиньями, поверх майки напяливаю тоже черную кофту, с орнаментами в виде птиц, украшенную комсомольским значком. Через плечо вешается сделанная у знакомого дизайнера четкая сумка в форме трапеции, уже вся засеянная советскими значками. Что одеть на ноги? Сегодня остановимся на « растаманских» кедах в серо-белую полосочку, купленных в хорошем «стоке». Взбиваю волосы и опрыскиваю их «Тафтом», смотрюсь в зеркало. Ха, ха, ха, умора! Вылитый гей! Уж больно ухоженный и сделанный! Ну и что, разве я не могу выглядеть, так как я хочу!?

К черту правила, родные мои! Иду по улице, улыбаюсь, перехожу зебру и начинаю замечать, что я смущаю город своим тоже пестрым видом. Проходящие мимо меня лысые угрюмые парни в кожаных куртках с рынка, кричат вслед: «Пидор пошел». «Мечтайте»! Я еле заметно улыбаюсь и закуриваю. Весь город, все люди, все ненавидит меня, потому, что я не вписываюсь в рамки привычных стереотипов, диктующих — мальчики должны быть мужественными мачо в кожаных куртках и с бритыми затылками, а девочки нежными созданиями в розовом с овечьими глупыми глазками. Такому неопределенному, раскрашенному, и звенящему десятками браслетов созданию, как я, нет места в этом городе. В нашем славном Кал-Сити! (Ох! Почему я родился не в Амстердаме? Ну Ладно ЛАКС! Не скули! «Музье» в уши и на все плевать!)

Мне фиолетово на мнения стереотипных людей и огромнейшее удовольствие мне доставляет возможность дразнить их своим видом, хотя это и опасно. В Кал-сити население хорошо обработано пропагандой нашей славной партии и все еще слепо следует совковым дворовым стереотипам. Большая часть населения города это дерущееся друг с другом районами быдло, — которое ходит в море и от того бешено наглое от денег и всё доступности смазливых шалав, коих тут каждая вторая. Смешение национальностей иногда полезно, хи! Ну — еще есть военные, менты, и торгаши. Интеллигенции тут даже и рядом не стояло. Что взять с города, куда после войны нагнали всякого мужицкого сброда из деревень. Ведь, по сути, — какой колхоз добровольно бы позволил увести хорошего работника? Вот и выросло ЭТО. Торгаши особые люди — имело место столкновение с этими скользкими змеями. Говорящими одно, думающими второе, а делающими третье или четвертое. Их послушать так, они всех любят. А по факту — изучают твою кредитоспособность!

Мир источает ненависть, становится немного неуютно, а грудь слегка сдавливает от серых аур людей вокруг, неодобрительно смотрящих на меня. Я вижу раздраженное изумление в глазах «человеков», тупо изучающих длинные волосы. Забавно — но они искренне не понимают, зачем они нужны. Ладно. Меня всегда ненавидели, хотя бы даже за то, что я очень похож на Ален Делона, а люди не выносят красоты рядом с собою. Ладно, отстранюсь от этого города!

Обаяние « Это По Любви» уже рассеялось и в сердце стало спокойно, но ничего, сейчас я встречу ее и на троне спокойствия появится новый Экстаз. Вот я пришел на место встречи у гостиницы и присел на низенькую лавочку. Рядом стоит чувак в спортивном костюме в сине-коричневую полоску, якобы «Адидас», и смотрит на меня, в его глазах цвета стали отражаюсь я, такой маленький и слегка размазанный. Вот он сплевывает на землю и отворачивается, его гладко выбритая голова блестит в желтом свете фонаря, и это придает чуваку сходство с Чупа-чупсом, развернутым и слегка облизанным.