галина трашина - На паперти

– Послушайте, Варвара Васильевна, давайте направлю вас на лечебный сеансик… а?

Женское личико застыло в возмущении…

«Да… киса чудо ждёт. Труд не про неё. Так-так», – обречённо вздохнул Виктор Петрович.

– Ми-ла-я, Варвара Васильевна, сочувствую и горюю с вами, хочется помочь, – завёл вновь разговор.

Женский взгляд смягчился, зато мужское терпение приблизилось к критической отметке: «Что расшибаюсь в самом деле, выпишу витамины, пусть глушит!»

Он потянулся за рецептурным бланком, но с языка слетело:

– Зря, зря отвергаете сеансики. Пришли бы, посмотрели, успокоились, приобрели новое видение на старые проблемы. Да со свежими силами – быка за рога! У вас, душечка, глазок замылился, как у того разведчика. Кто б шепнул, когда наш труд вознаградится. Так как?

Женский взгляд неотрывно следил за его рукой. Глубоко вздохнув, выписал размашистым почерком рецепт. Тот вмиг перекочевал в сумочку улыбающейся дамочки.

– Жаа-ль… не хотите.... Зря… сеансы творят чудеса: энергия усиливается, мышцы омолаживаются и одновременно подтягиваются, где требуется. Расслабляясь в нужном месте, давая отдых нервам. Кожа… кожа, ну спелый персик… без косметической операции молодеет. Мозг-зверь на одну десятую увеличивает рабочий потенциал, – принял личину Жалотерапевта Виктор Петрович, сдерживая смех от несущего вздора.

Взгляд пациентки, напротив, оживился…

– Что же сразу не объяснили милый, Виктор Петрович! Не первый день знакомы. С чего взяли, я… и против сеансов? Отнюдь, пользу отовсюду приму! Помните, последний возлюбленный уже не сетовал на моё скупое умение в приготовлении пищи? Благодаря вам, поваренную книгу проштудировала от А до Я. Спаситель мой! – выдохнула она и пустилась осыпать врача комплиментами…

Они ввергли в скучное раздумье: «Уж сто одна морщина, всё порхающая бабочка». Громкий голос пациентки выдернул из задумчивости.

– Весь во внимании! – поспешил он извиниться.

– Так вот говорю, всё равно удрал! Появилось следующее препятствие: по скорости мышления, видите ли, не устраиваю. Страшно подумать, что однажды новый муж заявит…

– Сеансы помогут, скажем, заточить разум, – ухватил врач момент.

Хорошо, что пациентка не расслышала выданной им фразы. Достав из сумки шёлковый платок, принялась аккуратно прикасаться к ноздрям и уголкам глаз. Виктор Петрович потёр переносицу и кинул короткий взгляд на дверь.

– Ой! Засиделась, очередь поди собрала. Хорошо, народ в нашей стране терпеливый. Когда сеансик? – она взглянула на золотые часики, поправив застёжку на браслете.

– Сразу после обеда, – бодро оповестил врач, вставая из-за стола, давая понять: приём окончен.

– Как штык, в два часа на месте.

И грузная фигура поплыла к выходу.

Как только захлопнулась дверь, Виктор Петрович выдохнул изнеможение в смачном потягивании с хрустом немолодых костей. «Благодать какая. Поесть бы, да поспать», – привязалась утопическая мечта. Чтобы заглушить её, двинулся пританцовывая к окну. Это помогло размяться и сбросить навалившуюся усталость. «Жара однако, ладно, на обед пора», – подумал он, и возле вешалки чуть не наступил на невесомый газовый шарфик.

Подняв, ощутил исходящую приторность увядания женской прелести, поморщился от мысли, наверно, и от него отдаёт безжалостным старением.

Бросив вещицу на кушетку, сложил губы трубочкой, покачал головой, осуждая забывчивость человечества. Собрался снять халат, но передумал, решив, в нём будет спокойнее. Вытащил из кармана брюк мелочь, потряс на ладони, прикинул, что хватит расплатиться за обед, сунул деньги обратно и открыл дверь.

Оказавшись сразу под прицелом не одной пары глаз, испытал давление, отчего предусмотрительно остановился на пороге. «Кажется, мной сейчас перекусят», – сообразил он и призвал на выручку изворотливость Жалотерапевта: повесил на лицо виноватую улыбку, придавая взгляду утомление, пояснил:

– Дорогие мои, режьте, ешьте солёно-перчёным, хоть так, хоть сяк, но провести сеанса до обеда не получается. Силушка не та, да и контингент сложный…

Люди вняли намёку: внимание дружно переместилось на удаляющуюся даму. Выждав, Виктор Петрович посоветовал:

– Вообще-то, перекусить не мешает каждому, с сытым животом всё нипочем.

Пока народ уяснял, с чем предстоит столкнуться, он повернулся в плотном людском кольце к двери и решительно вставил ключ. Щелчок в замке приказал людскому подсознанию расступиться. Живая стена дала трещину. Пройдя мимо смирившихся, засеменил по лестнице, заметив на ходу, что в клинике неплохая столовая. Разочарованные взгляды провожали белый халат, именно так воспринимался равнодушный к их мучениям врач. Когда тот скрылся из виду, публика дружно выдохнула бремя не оправдавшихся ожиданий.