Ирина Левицкая - Город сумасшедших

Эмили шла в школу первый раз. Современная система образования устанавливала десятилетнее обучение в школе, причём пять последних лет ученик учился по специальной программе, непосредственно связанной с той профессией, с которой он решил связать свою жизнь. Начальные знания, такие как чтение и умение писать, давались дома. В городе, обычно, для этого нанимали репетитора, но Эмили всему научил ее дедушка.

Девочка просидела в кресле рядом с кабинетом директора около десяти минут, пока приемные родители о чем-то беседовали с руководством.

Она по привычке неосознанно нервно теребила край юбки, погруженная в мысли о том, что ее ждёт. Шли уроки, поэтому в коридорах царила напряжённая тишина. Определенного дня для начала учёбы не было; новые классы набирались после Нового года, но обычно первоклассники начинали учиться в конце весны – начале лета. В результате этого, сначала некоторые ученики могли отставать на два или три месяца, а то и больше.

От раздумий Эмили отвлек голос девочки, на вид, на год старше нее. Она пересекала холл, но, заметив Эмили, направилась к ней, попутно окликнув:

– Привет! Ты чего тут сидишь?

– Жду родителей, – покосившись на дверь в кабинет директора, ответила Эмили. Она почувствовала неловкость от того, как смело незнакомка нарушила тишину.

– А, ты новенькая? А я прогуливаю, – улыбнувшись, поделилась незнакомка, плюхаясь в соседнее кресло. – Терпеть не могу физкультуру.

Эмили была слишком поражена фактом, что кто-то может прогуливать уроки, причем так спокойно, поэтому промолчала.

– Я Франсуаза, кстати, – представилась девочка. – Можно просто Фриза.

– Я Эмили.

– Миленькое имя. Я бы тоже хотела что-то подобное, но мои родители решили заморочиться. – Фриза закатила глаза.

Но Эмили подумала, что такое имя лучше подходит ее новой знакомой. Вопреки школьным правилам, она была в чёрных джинсах и туфлях на семисантиметровой шпильке, тёмно-каштановые волнистые волосы были распущены. Вот ей черный цвет очень шёл, подчёркивал ее уверенность, выделял глаза неестественного вишневого цвета.

В этот момент из кабинета вышли приемные родители и директор. Директором оказался толстоватый мужчина в тонких круглых очках и с блестящей лысиной на затылке.

– … ну и так мы всё устроим, – закончил он, обращаясь к Норе и Фрэнку. Говорил он суетливо и невнятно, даже немного шепелявя. – Франсуаза, а почему ты не на уроке?

– У меня заболел живот, и Елена Дмитриевна отпустила меня, – невинным голосом ответила Фриза, мгновенно преобразившись в безгрешного ангела.

– Ладно, хорошо… – Он замялся. – Отведешь Эмили на следующий урок, она будет учиться в твоём классе.

Директор торопливо развернулся и пошёл к соседнему кабинету, уводя за собой родителей Эмили. Фриза уже стряхнула с себя невинное обличье и, свободно улыбнувшись, встала.

– Ну что, идём?

– Постой, разве я не должна поговорить с родителями?

– Чудная ты, – вынесла вердикт Фриза, оглядев Эмили сверху вниз. – О чём ты с ними будешь разговаривать? Сдали тебя сюда, ну и всё, долг выполнен.

– То есть, как сдали?

– Ты, вообще, откуда такая? – нахмурилась Фриза.

– Я жила загородом. Это мои приемные родители.

– А-а. Ну, ничего, скоро освоишься. Пошли, чудачка.

Когда они поднимались по лестнице, Эмили осмелилась задать вопрос:

– А разве ты не боялась, что директор поймет, что ты врёшь?

– Да куда ему! Он, наверно, два и два сложить не сможет. Да если бы и понял, что с того? Он здесь ничего не решает, только с бумажками возится. Всем управляет мой отец. – В ее голосе проскользнуло что-то среднее между гордостью и хвастовством.

Раздался резкий звонок, пробудивший школу. Отовсюду из классов стали выходить ученики, болтая и смеясь. Фриза увлекла Эмили в одну из дверей, и девочка оказалась в просторном светлом кабинете.

– Это кабинет биологии. Тоже жуткая скука, я и ее хотела прогулять, но раз уж такое дело…

Они сели за третью парту на среднем ряду. Класс постепенно наполнялся другими учениками, и Фриза коротко характеризовала каждого из них:

– Это Троут. Настоящий ботаник. Там Калиота и Мэрис – всегда вместе, с первого дня в школе не разлей вода. Такое ощущение, что на уроки ходят исключительно для того, чтобы поболтать по душам. Анита, – Фриза указала на совсем маленькую девочку в чёрном платье. – Ей всего шесть лет. Не знаю, что у нее за семья, но, видимо, совсем бедные, раз так спешат от нее избавиться. Там Дик. О, а вот и мой братишка!