Array Сборник - Модноверие. От страшного до смешного

У лекаря, как и прочих волхвов, было отдельное жилище, его маленький дом стоял у самого кладбища. Тут под навесом всегда сушились травы, а из дверей пахло очень странно, так резко и сильно, что хотелось чихать.

Мирко постучался, и Здравобор, высокий, сгорбленный, с седой бородкой, вышел на порог.

– Чужак… – протянул он, выслушав запыхавшегося мальчишку. – Недобрая весть. Ладно, я подойду.

Он шагнул обратно в сумрак жилища, а Мирко, повесив голову, побрел в сторону капища. Оставил позади кладбище, где среди прочих лежат родители, ушедшие в Ирий той суровой зимой, когда гневались боги.

Хотел было заглянуть на могилу, но потом решил, что нет, сначала надо отбыть наказание, а то нехорошо…

Замолить прегрешение – это не просто отстоять молитву перед каждым из ликов Триглава, ее еще нужно сопроводить пощечинами самому себе, да такими сильными, чтобы слезы брызнули.

«Гордые русичи никому не позволяют себя бить, – всегда говорил верховный волхв. – Кроме богов».

И пусть его сейчас в капище нет, и вообще там пусто, но пращуры смотрят, да и небожители наблюдают зоркими духовными очами, так что и речи нет о том, чтобы схалтурить, обмануть не тетку Светлану, а свою совесть…

Вступив в круг из деревянных изваяний, Мирко отвесил поясной поклон.

Вот он, Триглав, Род-Предвечный, Макошь-Родительница, Перун-Воитель. Поднимаются в небеса, подперты по бокам другими статуями: Симаргл, Сварог, Ярило, Даждьбог, Лель…

На сердце потеплело, как всегда в капище, накатила радость.

Опускаясь на колени перед Родом, Мирко знал, что замолит прегрешение, накажет сам себя, и все будет хорошо.

Дядьку Рината уложили поправляться в старой бане.

Новую в травень поставили, а прежнюю, покосившуюся да со сгнившими понизу венцами, пока не разобрали.

«С русичами его оставлять нельзя», – сказал волхв Огнеяр, вернувшись с сенокоса.

Мирко тогда еще удивился, почему, но тетка Светлана объяснила, что чужак, если судить по имени, не арийской крови, а еще может оказаться врагом, соглядатаем, присланным от крестоносцев или атеистов, чтобы все в деревне разглядеть и узнать.

«А ты за ним присмотришь, – решил Огнеяр. – Раз уж ты его к нам приволок».

Мирко задание сначала показалось в тягость – еще бы, сидеть в старой бане рядом с взрослым, да еще и незнакомцем, таскать воду, повязки на ране менять, поганое ведро выносить да следить, чтобы раненый снадобья вовремя принимал.

Но дядька Ринат оказался крепок, к вечеру очнулся, сам до ветра вышел, а на рассвете проснулся едва не здоровым.

– Доброе утро, – сказал он, когда Мирко заглянул в баню. – Ты меня спас? Верно?

– Ну да… – отозвался мальчик, неуверенно топчась у входа.

А вдруг и вправду атеист, обернется рогатым или зубастым чудищем и набросится? Или крестоносец, как выхватит горящий факел или начнет читать молитвы своему злобному, кровожадному богу?

– Спасибо, Мирослав, – слова эти прозвучали очень серьезно, а еще дядька Ринат протянул руку.

Мирко не сразу понял, что от него надо, а когда понял, не сразу решился пожать ладонь чужака. Но потом у него от сердца отлегло – всем известно, что порождения зла на благодарность не способны.

– А где я? – спросил дядька Ринат, когда и повязка на ране оказалась сменена, и принесенный Мирко завтрак уничтожен.

– У нас. В деревне.

– А как она называется?

– Ну просто… деревня… – Мирко пожал плечами. – Община свободных русичей.

Последнюю фразу слышал от кого-то из взрослых, и очень уж она ему понравилась.

Дядька Ринат хмыкнул, почесал щеку:

– А другие деревни ты знаешь?

Мирко помотал головой, отбарабанил как на уроке у волхва-наставника:

– Есть только одно место, где человек может жить под сенью истинной древней веры, и оно – там, где мы.

Дядька Ринат хмыкнул снова, черные глаза его недоверчиво блеснули:

– То есть вы с внешним миром не общаетесь? Телевизор? Сотовый? Радио? Газеты?

Мирко только глазами хлопал и башкой мотал, слушая незнакомые слова.

– Книги? – почти безнадежно вопросил чужак, и мальчик оживился.

– Да, конечно! – воскликнул он и гордо продолжил: – Мы тут все умеем читать! Русичу боги велят быть грамотным! У волхва-наставника много что есть, и «Велесова книга», и «Арийские веды», и «Славянские руны», и сказки брехуна Никития о предках… А еще у лекаря тоже, но он свои книги никому не дает!

Дядька Ринат спрятал лицо в ладони и всхлипнул, то ли заплакал, то ли засмеялся.

– Что? – спросил Мирко обиженно.