Раф Гази - Семь суток самадхи

– O'keu, заказ принят, господа.

После того, как понятливый официант удалился исполнять поставленную перед ним задачу, Хасан набросился на Сеню:

– Ты знаешь, что он нам сейчас принесет? Ананасы в шампанском. Антрекот по-сигайски. Икру красную, икру черную. Месячного жалованья не хватит, чтобы за все это расплатиться, фраер вербованный!

– Не боись, Хасан, солдат ребенка не обидит. А, может, мне наследство обломилось, а? Не ной, за все заплачено.

Тимур бросил взгляд на Сеню, рассеянным оком опытного донжуана вычисляющего симпатичных дам, сидящих за соседними столиками, и подумал, что они сегодня точно вляпаются в очередную авантюрную историю, по части которых Сеня был большой дока.

– Смотри, живут же люди! – кивнул Сеня на соседний столик, за которым отдыхала кампания из трех парней и одной девушки. – Они каждый день так жрут и пьют, а мы не можем один раз оторваться?

– То что позволено Юпитеру, не позволено быку. Это деловые ребята, у них котелок на месте, не то что у тебя, охломона.

– Э, не скажи, мы тоже кое-чего кумекаем. Но как ты не поймешь, Хасик, они жируют за наш с тобой счет, на деньги наших родителей и других простых работяг, – затеял Сеня давнишний спор.

– Не пойман – не вор.

– Да, тут как в той пословице получается: кто крадет деньги, тот вор, кто похитит царство, тот царь… Ничего, придет времечко – их царству наступит конец, поймаем, всех поймаем до единого, ворюг, и – к стенке, как в старину деды ставили, – когда разговор заходил о богатых людях, которых раньше кто уважительно, кто презрительно называл "новыми русскими", "новыми армянами", " новыми татарами" и т.д., но потом общий бизнес стер национальные различия и всех их под одну гребенку стали именовать "нуворишами"; когда разговор касался этой больной в нищей стране темы, злость так и перла из всего большого и нескладного сениного тела и не было ей исхода.

– Ненавижу, гадов! И янки этих хвастливых – тоже перестрелял бы как паршивых сук. Какого хрена они к нам приперлись, все переиначили на свой лад, даже пожрать нормально негде, все какие-то гамбургеры, чисбургеры, пиццы, а я пельменей хочу! А город во что превратили – везде БТРы, через каждые сто метров – блок-посты…

– Да не ори ты, не дай Бог, патруль нагрянет, – озираясь по сторонам, громким шепотом остановил разошедшегося приятеля благоразумный Хасан. – Зря ты кипятишься, я тебе могу все объяснить просто и популярно. Нервы, Сеня, надо беречь – Александр Македонский герой, но зачем же стулья ломать. Давно и не нами сказано, что Россией можно управлять только кнутом. Основываясь именно на этой, не раз подтвержденной историей доктрине, Объединенный Совет Мира (ОСМ) и осуществляет свой курс в нашей стране, понял, лапоть? Американцы же, которых ты так не любишь, играют лишь роль военного кулака. Причем, в Объединенной Армии могут служить и россияне, что мы с вами, родимые, не щадя живота своего, и делаем. Так что, ничего нам янки не навязывали – это у тебя какие-то патриархально-националистические взгляды, осужденные еще на второй сессии ОСМ. Зарубежную помощь мы приняли сами, добровольно. Знаешь, Сеня, силой ничего нельзя навязать, побеждает та система, которая на данном этапе является более прогрессивной. И я считаю, мы правильно поступили, что пошли на военный альянс с дядюшкой Сэмом. Американцы смогли сделать то, что не под силу было прежнему режиму – они включили Кавказ и Среднюю Азию в единое стратегическое поле с Россией, создав там южные и восточные зоны. Ты ведь не можешь отрицать, что в стране устанавливается порядок, не уличный, братовский, а законный, государственный – преступный беспредел заметно поутих. Каждый гражданин может свободно обратиться в отдел работы с населением Объединенной Армии и быть уверенным, что его жалобу не выбросят на помойку, а тщательно рассмотрят и примут меры. Это ты сидел там в своем медвежьем углу и не видел, что здесь творилось… Пусть пока нет для всех работы, но каждый получает пособие, а на него, если экономить, вполне сносно можно жить – не то, что раньше. Как говорили древние, Ubi bene, ibi patria – где хорошо, там и Родина. Если ты такой патриот, Сеня, сам-то зачем контракт подписал?

– А куда было деваться? В поселке три предприятия, и все стоят, другой работы нет. На пособие нормально не проживешь, дают ровно столько, чтобы не сдох. Я тебе о другом толкую, на хрена мне твои законность и порядок, если я пельмени хочу. Вот ты в университете учился, философию изучал, растолкуй мне лаптю деревенскому, почему в этой жизни одним – всё, а другим – ничего. Вон, смотри, – Сеня снова кивнул на соседний столик, – баб самых смазливых, и тех под себе подгребли. А если б она за меня пошла, может, я ее всю жизнь на руках носил. Но чтобы не за деньги пошла, а по любви…