Дмитрий Крушлинский - Искаженная реальность

Или она что-то утаила.

Я доехал до работы – огромного оптового склада, где рабочие вроде меня официально считаются грузчиками легкой продукции. Более тяжелые поддоны перевозят по складу на спецтехнике. Говорю охранникам имя и фамилию, прохожу пост, здороваюсь с коллегами и местными знакомыми. До моего рабочего места почти рукой подать, и меня, зачем-то, тормозит начальник Виктор Викторович. У меня всегда вопрос в голове вырастает: в семье Виктора всех родственников мужского пола так зовут или это случайность?

– Добрый день, Виктор Викторович. – Говорю я с улыбкой. И тут же предлагаю ему один беляш.

– Привет, нет, беляш сам ешь. У меня к тебе поручение. За это сокращу рабочие часы, если хочешь.

«Конечно хочу, дебила ты кусок!» – Злобно орет мой мозг. Никак не хочется работать сверхурочно.

– Хотелось бы, конечно. – Вежливо говорю я.

– Ну хорошо. – С ноткой разочарования отвечает начальник, словно я ему отрабатывать бесплатно миллион часов обязан. – Вот держи письма, их надо отвезти по точкам. Курьерная служба сегодня отдыхает. И свободных людей нет. Задачу передаю тебе.

– Окей. – Взяв у Виктора Викторовича письма, бормочу я.

– Адреса на конвертах. Все, давай. Можешь прямо сейчас отправляться! Что стоишь-то?

– А, все понял. Еду. – Сказал я торопливо. И удаляюсь обратно к постам с охраной.

К первому получателю я добирался на автобусах. Благо, денег взял достаточно на проезд. Оплатят ли мне эти затраты, вопрос сложный. Хорошо, если начальник сдержит слово, и сократит рабочий день. А рубли на транспорт еще ладно. С такими рассуждениями и отдал письмо первому клиенту, расписался и удалился.

Ко второму адресу я уже еду на такси, ибо там нет остановок. Дорога петляет между деревней и полями. Получатель вообще является закрытым химическим предприятием на окраине города. Я прямо в машине открываю портфель и начинаю кусать первый беляш. Мои глаза опускаются к начинке. Рассматриваю.

Червяк? – Выдает мозг.

– Шевелится? – Спрашиваю я вслух, ковыряя пальцем мясную «стружку». И точно. Там шевелится червь. Матерюсь и складываю беляш обратно в мешок. Закрываю портфель. Мои челюсти двигаются, перемалывая пищу. Если даже я сейчас ем червивую массу, то это надо пережевать до кашицы. Тогда существа не попадут в меня живыми и не отложат каких-нибудь яиц или что-то такое. Я вообще не разбираюсь в этих опарышах. Но надеюсь, что тварь не начнет размножаться у меня в теле. Господи, это даже представить жутко.

– Что вы «гаварытэ»? – Спрашивает таксист. С виду нерусский, то ли таджик, то ли азербайджанец. Для меня они все, как китайцы, очень похожи. Большие круглые глаза, огромные носы и черная, как смоль борода. Ну и акцент восточный, от какого азиатскому человеку нелегко избавиться. Я вообще ни разу в жизни не встречал иностранца, идеально говорящего на русском, словно это родной язык.

– Да опарыш в беляше. – Жалуюсь я. Хоть и червивый пирог, настроение у меня прекрасное, ибо вместо склада я сижу и млею в комфортном салоне. Меня подобно важной дипломатической персоне везут на место передачи письма. Не хватает только красотки под боком. И жизнь удалась.

– Вах! – Отзывается тот с сочувствием и цокает языком. Водитель не упускает возможности рассказать мне парочку историй, как его тоже травили нехорошие люди, подсовывая в магазине протухшее мясо и вонючие заплесневелые булочки.

– Ничего страшного, бабуля старая, ошиблась, не дожарила или не заметила плохое мясо. – Говорю я успокаивающе, прощая старушку. Если в одном беляше червяк, то это еще не значит, что везде и всюду так. Я всемилостив и оптимистичен, словно Император, простивший измену родственнице.

Я удачно отдаю письмо получателю на химическом заводе, с пропуском проблем нет, охрана адекватная. Ворчу на запах. Там все время воняет какими-то кисловатыми смесями. Сажусь в такси и только спустя минут десять езды запах не чувствуется. И ведь работают люди в таком месте, нюхая токсины в огромных концентрациях. Ужас какой. Нерусский таксист со мной согласен, он хрипло посмеивается, показывая квадратные зубы. Он напоминает мне о червяке и шутит про то, что химия в еде такая же опасная. В ней и черви будут жить, и микробы с паразитами, и тараканы с саранчой приживутся. Мы оба смеемся, как бы пытаясь поскорее забыть о месте, где воздух сплошной яд и последствия от дыхания могут быть какими угодно.

Я заканчиваю с развозом писем, выдав последние две штуки. Оба клиента находились рядышком, вот и получилось быстро. Вернувшись на работу, захожу в туалет, дабы порадовать свои почки и избавиться от лишних жидкостей. Унитаз страдает, жидкость журчит.