Валентина Иванова - Метеоролог

А картины истории тем временем плыли, сменяли друг друга, словно кино показывали.

Города, страны, храмы, дома, замки, хижины, даже шалаши и вигвамы.

И десятки людей, совершенно разных, но одним делом связанные,

Живущие по строго заданной программе, по четко определенному плану.

Сергей отодвинул еще одну штору и они вернулись в его убежище.

– На сегодня эмоций, с Вас, пожалуй, хватит. Завтра продолжим.

Такси Вас доставит домой… – и снова перед Василисой холл и море спокойное, безбрежное,

Но только вместо утреннего волнения, почему-то, неприятный холодок пробежал по коже.

Весь путь до дома женщина пребывала в прострации, о чём-то думала.

– Черт побери! Что это было? Сон? И почему попрощался в спешке?

Сумку открыла, проверила – всё на месте: ключи, диктофон… Руку в кармашек сунула —

На ладони лежала совсем незнакомая, не её, точно – флешка.

Дома, нарушая все правила – не разуваясь, не меняя одежду – села женщина за компьютер,

Вставила флешку и подавила вздох разочарования, огорчения —

Там была, как и обещал Сергей, запись всего того, что она уже видела сегодня утром.

Не посмотрев и половины – выключила и компьютер и во всей квартире освещение.

Далее, все дела домашние, привычные, по расписанию, как на автомате:

Сменить одежду, умыться, тюбик с надписью «ужин» и почистить зубы.

Василиса прилегла на свою кровать в мягком, домашнем халате

И задумалась: «Почему же прощание сегодня было таким холодным, даже почти грубым?»

Не спалось, мысли лезли в голову диким количеством и копошились, словно опарыши,

Подсовывая то вкус настоящей еды, то пещерно-замковые видения.

Василиса не была эмоционально-впечатлительной барышней,

Но от воспоминаний, вдруг, испортилось, почему-то, настроение.

А на улице шёл дождь и тут Василиса подумала: «Дождь – это слезы и грусть моего нового знакомого»…

Прикоснулась ладонями к стеклу – за каплями дождя пустынная улица…

– А что ты там надеялась увидеть, дурочка? – вслух Василиса промолвила

И, вдруг, словно отражение увидела Метеоролога: стоит так же у окна и хмурится.

…Грустный дождь ночной о тебе поёт,

Тихий сердца стук в такт вливается.

И печальный стих снова сердце рвёт,

И душа опять обнажается…

– Ох, ты, Господи! Включила, называется, фантазию, непонятно что мерещится!

Насмотрелась мелодрам дешевых, коими весь мир, как пилюлями, пичкают.

Руки от стекла убрала, стряхнула наваждение и отправилась спать женщина,

Всю ночь ей снились бесконечные комнаты, то ли с бабочками, то ли с птичками.

А в это время, другом конце города, в здании, далеко в облака уходящее,

Прильнув к окну, стоял мужчина, в темноту вглядывался,

По щекам его ползли слезы – не голограмма, а скупые, мужские и очень даже настоящие,

И сквозь глаза его глядела душа, в шрамах, суровыми нитками шитая, израненная.

И снова утро – стандартно-запрограммированное, математически рассчитанное.

Туалет. Душ. Тюбик с завтраком. Почистить зубы. Одежда свежая, чистая.

Но Василиса позволила себе дерзость – доселе невиданную —

Содержимое тюбика выплюнула, растрепала волосы и на улицу выскочила.

Снова такси-робот и экраны внутри вместо обычных окон,

Только улицы сегодня другие – ещё больше, чем ранее – безжизненные.

Словно город – и не город совсем – а огромный кокон,

А люди – личинки в нем, влачащие своё существование бессмысленное.

У подъезда «Поднебесья» откуда ни возьмись, появился мальчишка.

В грязных лохмотьях, но с необыкновенно живыми глазами.

– Ни единому слову его не верь! – прокричал он громко и быстро, даже слишком. —

Метеоролог один из тех, кто управляет нашими головами.

Василиса растерялась, хотела спросить, что же всё это значит,

Но не успела, пацан пропал так же стремительно, как и появился.

Зато из здания выбежали двое в штатском: «Куда побежал мальчик?»

Только ни единого слова не смогла им в ответ так и не смогла сказать Василиса.

В этот раз внизу, на удивление, было достаточно людно,

Мужчины в военной форме, женщина в гражданской одежде и даже старушка.

Наша героиня шла, как во сне, к лифту, а вслед ей глядели военные с недоверием, хмуро,

А на полу, у самого лифта, валялась старая, сломанная игрушка.

Только после того, как закрылись двери лифта, Василиса почувствовала облегчение.

Стеклянная птица уносила её всё дальше и дальше от земных неприятностей.