Александр Ольшанский - Инопланетяне

– Будет сделано, Андрей Филиппович!

Закончив разговор, Басаргин шумно вздохнул. Вечером предстоял тяжкий разговор с супругой, которая считала, что Лиде лучше окончить школу дома, и не оправлять ее в середине учебного года за границу. Сдала бы ЕГЭ, получила аттестат зрелости и поступила в университет. Может получиться ни то, ни сё – и колледж не закончит, и нашу школу упустит. Сколько раз он говорил жене, что сдавать пресловутое ЕГЭ она приедет из Англии, ведь Марта Захаровна не против, а она который год директор школы! Убедившись, что он неумолим, жена расплачется до истерики, и Андрей Филиппович почувствует, как у него поднимается волна неприязни к мальчишке, из-за которого у них столько проблем.

Руслану не нравилось смотреть видеосюжеты, касавшиеся его самого, это было все равно, что подглядывать в замочную скважину, однако сюжеты начинали немедленно демонстрироваться в его воображении, где бы он ни находился, чем бы ни занимался. Информационной системе Мирового Разума было не до моральных тонкостей человеческой цивилизации, и прекратить невольное соглядатайство Руслан не мог. Поэтому он на немалом расстоянии увидел, как душа у Басаргина покоричневела. Коричневый цвет – цвет неприязни и даже ненависти.

Руслан находился в том нежном возрасте, когда нравственные и безнравственные поступки имеют большое значение. Он вспомнил небесного Учителя. Может, он способен отключить невольное соглядатайство? После просмотра таких видеосюжетов чувствуешь себя так, словно ты порылся в чужих карманах или исследовал чужое белье и испытываешь брезгливость к самому себе. Или надо привыкать к соглядатайству?

Как же медленно тянулись дни недели, после которой Иван Иванович велел позвонить ему. На звонок ответил мужчина, которого Руслан назвал Иваном Ивановичем. Но это был его помощник, и он рассказал, как лучше к ним добраться.

Во время защиты Иван Иванович возвышался над своими соседями по столу не меньше, чем на целую голову. Теперь же, когда Иван Иванович поднялся в своем кабинете и пошел ему навстречу, Руслан понял, что главный дядька и без подиума на голову всех выше. Пожал руку своей огромной, клешнястой лапой, которая была на удивление холодной. На сухопаром лице появилась приветливая улыбка, глаза Ивана Ивановича, большие и серые, излучали тепло. И от души его, огромной, на всю грудную клетку, шли волны расположения к молодому человеку.

– Приветствую и поздравляю, Руслан Русланович! – он взял его под руку и усадил за стол для совещаний. – Вчера из ВАКа курьером привезли, – хозяин кабинета набрал код на сейфе, и толстенная дверь открылась. – Прошу…

Иван Иванович протянул ему диплом доктора наук. Руслан немало слышал страшилок о Высшей аттестационной комиссии, о больших сроках рассмотрения диссертаций, а тут несколько дней – и диплом, пахнущий типографской краской в руках. Конечно, придал ускорение прохождению диссертации в ВАКе Иван Иванович.

– Спасибо, Иван Иванович, – в избытке чувств он вскочил на ноги и втиснул свою руку в директорскую клешню.

– Полюбовались и хватит. Напишите в этой сопроводиловке, что ознакомились с дипломом и обязуетесь сведения о своей ученой степени не разглашать, – директор положил перед ним листок бумаги.

Иван Иванович взял у Руслана диплом, вложил в него расписку и закрыл в сейфе.

– А теперь пойдем знакомиться с вашим рабочим местом. Да, я забыл вам сказать, что вы возглавите совершенно новое наше подразделение под кодовым названием Z-2. Если, разумеется, не против. Вы согласны? – спросил Иван Иванович, облачаясь в огромное пальто кофейного цвета.

– У меня есть выбор?

– Практически нет, – честно ответил директор и добавил: – Если, разумеется, продолжите свой путь в науке.

Они шли по пустынному зимнему парку, под ногами сухо поскрипывал снег. Руслан ожидал попасть в солидный научный корпус, а они подошли к пустующему одноэтажному дому, стоящего в углу парка. Директор достал из кармана ключ, вставил его в скважину на старой, посеревшей от старости деревянной двери.

Безрадостная картина встретила их внутри. В доме было несколько комнат, и все они были забиты вышедшей из употребления мебелью, какими-то пыльными коробками.

– Впечатляет? – спросил директор. – Не пугайтесь, мы в течение месяца наведем порядок. Сделаем, как его, евроремонт. У вас будет отдельный кабинет, сотрудники будут работать тоже не в тесноте. В ближайшее время для вашего подразделения будет построен новый корпус. Ну, как, по рукам? – и протянул свою клешню.