Дмитрий Каннуников - Лекарство от пандемии 2020

– Привет, внучек, привет внучка и правнуки.

– Приве-е-ет, деда,– хором закричали Коля и Серёжа, Вера кивнула.

Николай Александрович ( Колю в честь него и назвали) был профессором медицины, работал в Новосибирске, преподавал в университете и был очень заслуженным человеком. Практикующий врач, который в свои 82 мог делать операции и консультировал многих именитых светил медицины, они в трудную минуту обращались к нему за помощью. Автор многих трудов по медицине, он оставался живчиком, интересовался, казалось, всем на свете и вёл довольно активный образ жизни, много летал по стране, помогал людям, хотя и был давно на пенсии. После смерти бабушки он нисколько не сдал, оставался таким же бодрым и жизнерадостным. Когда у Саши умер отец, то мама оставила им с Верой и детьми трёхкомнатную квартиру на окраине Москвы, а сама уехала на родину, в Новосибирск. Тоже медик по образованию, она пожила с отцом, помогала ему первое время, после смерти своей мамы. Потом второй раз выскочила за муж за врача и уехала ещё дальше, в Хабаровск. Она периодически звонила по скайпу, а когда было трудно, помогала деньгами.

– Дед, мы к тебе за советом, Вера говорит, что надо привиться, совсем телевизор мозги запудрил, что скажешь?

– Санька, мы тут получили два разных препарата, один из Китая, другой из Австрии, хотя на коробках написано, что сделано в России, а точнее у нас, в Новосибирске. Я умыкнул пару образцов и той и той, ну как умыкнул, дал врачам на лапу, они списали. Мы с Валькой Колодезным, помнишь, друг мой закадыка и злейший враг на научном поприще, так вот, отнесли в лабораторию и сделали анализы. Что ж они, гады, творят, если это лекарство и лечит, то на генном уровне, меняет геном и организм становится от него зависимым, если постоянно не вводить препарат, то можешь умереть от простого насморка, никакие лекарства уже не помогут. Сейчас понятное дело – это бесплатно, потом будешь работать на эти лекарства и платить за них бешеные деньги – это Европа, а вот китайские ещё и «фонят», не знаю что это, но у них есть слабенький электромагнитный импульс, случайно обнаружили, будем разбираться, но сейчас тебе скажу – это диверсия, теракт, называй, как хочешь, но это преступление против народа. Любые прививки испытываются годами, должно пройти два-три поколения, а тут спешат, как будто на пожар, а вирус мутирует, в следующем поколении может поражать не лёгкие, а почки или сердце и люди так же будут умирать или платить за лекарство. Буду выходить на президента, иначе нас просто всех выведут под корень, как нацию. Пришёл циркуляр из министерства, что врачей, не сделавших прививки, до работы не допускать.

– У нас тоже приказ по министерству, всем сделать прививки,– сказал Саша.

– У нас по всем садикам и школам,– сказала Вера, которая работала психологом в детском саду.

– Ладно, дети мои, будем дальше разбираться, Сань, я опубликую сообщение на эту тему, если не получиться, помнишь, как я тебя в детстве звал?

– Да уж, такое разве забудешь.

– Не забудь, всё, не болейте, пока, ко мне пришёл кто-то – в глубине квартиры послышалось пиликание домофона.

С утра у Николая Александровича кольнуло сердце, какое-то нехорошее предчувствие, что-то должно случиться. За свои 82 года он повидал многое. Практикующий врач, после армии поступил в медицинский, там познакомился с будущей женой, Люсей. Влюбился сразу, бесповоротно и навсегда в эту хрупкую, красивую девчонку. Она ответила взаимностью, они поженились. После окончания института, по распределению работали на Севере. Суровый край, суровые люди. Иногда приходилось делать сложные операции чуть ли не в полевых условиях. Он написал несколько работ по работе хирурга в полевых условиях. Люся была всегда рядом, даже после рождения дочери старалась не отпускать его одного, следила, чтобы всегда был чисто одет, накормлен. Он её сильно любил. После пяти отработанных по распределению лет вернулись в родной Новосибирск, он работал в больнице, в свободное время писал труды по медицине и преподавал в родном институте. Врач от бога, брался за самые трудные операции, от которых отказывались другие, даже именитые врачи и никогда за это не брал деньги, считал, что это его работа, спасти человеческую жизнь. Ездил часто в Москву, приглашали на конференции и симпозиумы, преподавал в Московских ВУЗах и даже читал лекцию в МГУ. Ярый коммунист. Всё изменилось в начале девяностых. В медицине наступил кризис, вернее она стала накрываться «медным тазом». Сначала за границу потянулись хорошие врачи, те, кто реально мог лечить, преподаватели ВУЗов, практикующие специалисты, уезжали с семьями, навсегда. Вместо того, чтобы как-то задержать этот отток специалистов, в СМИ развернули целую компанию, что это хорошо, что они уезжают, значит, они чего-то добились. Медицинские ВУЗы, вернее люди, которые стали там заправлять, стали зарабатывать на этом. Суммы просто за зачисления просили бешенные, до 50 тысяч долларов. А вот тем, у кого было призвание там учиться, не могли себе этого позволить. Профессор сам ходил к ректору, ходатайствовал за поступление особо талантливых молодых людей, победителей олимпиад по химии и биологии, но натыкался на стену непонимания руководства, по их мнению, если родители студента не могут заплатить за обучение хотя бы 20 тысяч долларов, то им не место в стенах Университета, пусть идут в колледж, учатся на фельдшеров и санитаров. Да и качество образования упало сильно, кто-то в Министерстве решил закрыть «анатомички», где студенты на практике могли проводить вскрытия и знакомились с внутренним устройством человека, чтобы в дальнейшем помогло ему спасти живого человека. Отменили клятву Гиппократа, теперь врач мог отказать в помощи пациенту, даже если тот будет умирать на глазах. Деньги, деньги, простые операции, которые умел делать любой врач, например, удалить аппендицит, теперь приводили к летальным исходам. Многие стали инвалидами, после хирургических вмешательств горе-врачей. Однажды, когда ещё жива была Люся, к ним приехали друзья из Москвы, пожилая пара, вместе когда-то работали на Севере. Так вот, Варя, жена его друга, рассказала про чудо-врача, который сделал ей операцию на … ахиллесову пяту. Она долго мучилась, страшные боли, никто не мог помочь, и вот один молодой врач, за 200 тысяч рублей сделал ей эту операцию и назначил курс уколов. Боли как рукой сняло, она уехала из Москвы и боли начинают потихоньку возвращаться, не мог бы Николай Александрович сделать ей укол.