Игорь Самойлов - Игра Теней. Архивы Логри. Том II

– Истинно так, – почтительно подтвердил я, улыбаясь как можно более широко и доброжелательно. Да я был просто душка! Белый и пушистый. А улыбка моя могла бы растопить сердце Снежной королевы. – Ничего больше, уверяю вас. Короткий дружеский разговор.

– Дайте мне хоть одну причину, по которой мне это будет нужно – пустить вас к ней? – опасно нейтральным тоном спросил сифейри, не обращая на мои старания внимания и пристально рассматривая застывшего, как изваяние, молка.

– Вы ведь любите загадки? Чем не причина?

Сифейри удивленно поморгал своими широко распахнутыми глазами цвета тигрового камня.

– Не слишком ли опасно играете, мой новый самозваный мастер? – вкрадчиво и как-то даже сочувственно спросил он.

– Вот именно поэтому и предлагаю сделку: вы мне – разговор с Вязальщицей, а я открываю вам свое имя и предлагаю в качестве благодарности выполнение одной услуги. В любое время, в любом месте. Единственное условие – услуга не должна быть связана с прямой опасностью мне. И моим близким.

Сифейри нетерпеливо фыркнул:

– Здесь не рынок, мастер. И я не торговец. Так что торга не будет. Условия таковы: три загадки, три ответа. Проигравший становится собственностью победителя. В вашем случае это означает, что вы становитесь пленником моего замка. И пока вы пленник замка, вы – проигравший и вы – моя собственность. Как и все другие до вас. Вот так. А Вязальщица – моя. И у меня нет никаких сомнений, что так все и останется.

Сифейри испытывающим и очень тяжелым взглядом посмотрел на меня – так, чтобы и у меня не оставалось никаких сомнений в его серьезности, – и закончил с делано сочувственным вздохом:

– Такие дела, мой неопытный и наивный мастер. Такие дела…

– Очень жаль, – с грустным вздохом констатировал я, – а ведь могли и договориться.

– Зачем? – философски заметил тот. – Как уже сказал, вы – величины переменные…

«Да просто такая уж у меня манера – всегда давать шанс», – подумалось мне некстати.

Ронин, остававшийся доселе в молчаливой неподвижности, тоже фыркнул. Коротко и ясно. Ну да, знаю, время поджимает, что тут скажешь.

– Согласен! – коротко рубанул я, разом отрезая все пути к отступлению.

– Славно. Ах, как славно, – умиротворенно заурчал сифейри. – А день сегодня не так и плох, как я было уже подумал.

– Какая же здесь ночь, если это – день? – искренне удивился я.

– Скоро узнаете, мой любопытный мастер, – игриво прошелестел сифейри. – Вы все очень скоро узнаете. Кстати, наше состязание – только наше и ничье больше. Лунный Охотник должен уйти.

– Почему?

– Ну, хотя бы потому, что вас сюда привели, а он приходит всегда сам. А впрочем, зачем нужны объяснения? – Сифейри закрыл глаза, словно устал от долгого разговора. – Мой мир – мои правила.

На такой вариант мы с Ронином не рассчитывали. Ну да на то она и Тень, чтобы не дремали желающие поживиться в ней.

«Без молка будет опасно, – сказал я себе. – А сифейри не прост. Совсем не прост. Это ловушка. Он знает, и мы знаем, что он знает, что мы знаем. А раз так, то, видимо, есть тут что-то еще. Что-то, чего мы не учли. Но, похоже, уже поздно об этом думать».

Мне пришлось кивнуть Ронину, повернуться к сифейри, простодушно глядя в его глаза-блюдца, и кротко согласиться:

– Твой мир – твои правила.

Вот так я и остался наедине с сифейри на краю обрыва.

Дверь моего нового кабинета была открыта. После того как я согласился работать на «Проект-2050», для меня он (кабинет) чудесным образом нашелся прямо рядом с ректорским. Для нашего университета, где я обычный преподаватель философии, это, скажу вам, просто невероятное чудо.

Иногда задумываюсь (в минуты странные): а был ли у меня выбор? Наверное, да. Но что именно повлияло на мое решение поработать на Институт Коллуэя, мне самому было не вполне понятно.

Как бы то ни было, я четко осознавал одну вещь: все события последнего времени каким-то образом взаимосвязаны. И возможность разгадать эту связь выглядела для меня как вызов. Самонадеянность – тот еще крючок, которым нас ловко поддевают за жабры.

Голос ректора, как всегда, неприлично громкий и бесцеремонный, раздавался из моего кабинета. Ну конечно!

Я осторожно заглянул. Олег Петрович, стоя в своей излюбленной позе вещателя вечных истин, рассказывал что-то моей ассистентке. Не поверите, но ее зовут Тайна. Тайна Халилова – вот так.

Роскошные, лучше сказать – умопомрачительные черные волосы. Темно-карие, почти черные миндалевидные глаза. Идеальной дугой тонкие черные брови. Длиннющие, наверное, в два сантиметра, ресницы. Восточный тип лица. Прямой тонкий нос. Выдающийся бюст и совершенная фигура. Этакая Клеопатра. А еще невероятная, невозможная улыбка. Одновременно дерзкая и неуверенная. Открытая и загадочная. Улыбка на миллион.