Владимир Варин - К вершине Бесконечной горы

Биоробота из вас делать не собираются, прямое программирование психики запрещено законом, технологии, открыто подавляющие волю и замутняющие сознание запрещены законом. Но. Но, нужно помнить о том, что такая возможность есть, и никто не даст гарантий, что эта возможность не будет использована.

Есть, правда, у этой медали и оборотная сторона – технологиями пользуется как власть, так и население. Если есть следящие чипы, то есть и глушители, если есть пропаганда, то есть и контрпропаганда, если есть одна правда, то есть и другая правда.

– И потом, мистер Змей, насколько мне известно, счет за лечение у вас не единственный.

– Что значит не единственный? Я кому-то еще задолжал?

Добрый доктор слегка изменился в лице. Таким его легко было представить вскрывающим скальпелем несчастную зверушку.

– Вот мистер Перовски, наш менеджер, – доктор повел рукой в сторону третьего посетителя. – Он вам объяснит, если вы, конечно, хорошо себя чувствуете.

– Подходяще, – сказал я, подавив очередной приступ тошноты, – подходяще себя чувствую.

Тощий малый в сером костюме протянул мне пластиковую карту.

Клерк эпохи Апгрейда работает не с бумагами, а с гибкими экранами и голограммами, однако что-то мышиное проглядывает в его облике, будто электронные носители каким-то невероятным образом сохранили ту самую книжную пыль, или чернила.

Я ознакомился со счетом и округлил глаза, вернее единственный глаз. Ничего себе суммочка!

– А это еще что?

Страховщики транспортной кампании повесили на меня вину за аварию. Очень мило с их стороны. Я, оказывается, находился в состоянии наркотического опьянения, что и привело к дорожно-транспортному происшествию.

Итого: счет за пребывание в госпитале, счет за помятый грузовик плюс имплантация. Да, и неизвестно еще что скажут наши – груз-то попал в руки полиции.

Такие дела.

– Весело, – я вернул карту Перовски.

Доктор глубоко вздохнул, как-то участливо кивая головой.

– Что же, мистер Змей, хочу предложить вам кое-что. Это поможет вам рассчитаться с госпиталем, избегая протектората.

Так-так.

– Вы согласитесь участвовать в исследовательской программе. Добровольно подпишите контракт и поступите в мое распоряжение.

– Новый трансмутат?

– Гораздо интереснее. Передо мной лично и перед госпиталем открываются блестящие перспективы.

О да! Нечеловеческая сила! Новые невиданные возможности! Давай, детка, лови момент! Веселись, потому что очень скоро придется платить по счетам.

– А я загнусь на операционном столе?

– Ну что вы. Не нужно так мрачно смотреть на будущее. Определенный риск есть, не стану скрывать, но, в случае успеха вы прославитесь.

Я саркастически хмыкнул.

– Рекомендую согласиться.

– Зачем? Лучше я смоюсь, отлежусь в какой-нибудь норе, а там видно будет.

Доктор и сестра засмеялись.

– В коридоре, – доктор указал сухим пальцем на дверь, – ожидает представитель Директории. Вряд ли вам понравится то, что он скажет. Хотите попасть в лапы полицейского управления? Не хотите? Подпишите контракт, и вам будет предоставлена защита.

Я уже устал и готов был согласиться на что угодно.

– Ладно, поглядим.

Одним глазком…

Доктор просиял, пожал мне руку и выпорхнул из палаты, бросив на прощание:

– Поправляйтесь.

Сестра грациозно выпорхнула следом за ним.

Перовски протянул мне стопку бумаг.

Бумага.

Бумага не умирает, бумага не умрет никогда.

Сколько бы виртуальных документов вы не накидали в инфопространство, в надежде защитить вашу собственность – все напрасно. Ловкие ребятишки вроде моих знакомых сделают так, что ваше перестанет быть вашим. Вы хоть представляете количество запросов, степени сложности и прочее, и прочее, крутящееся в базах данных? А ту легкость, с которой это взламывается? Апгрейд – эпоха откровенности, эпоха без границ. Ни коммерческой, ни личной тайны, ни авторского права и тому подобной чепухи. Впрочем, я уже говорил – это не работает. Бумага – другое дело. Бумага как работала, так и работает. А раз есть бумага, есть и парнишки в серых неприметных костюмчиках. Сама скромность – они войдут к вам тихой шаркающей походкой, побеседуют по-приятельски, и вы останетесь без штанов. Ну, если у вас есть штаны. У меня и штанов-то нет.

Такие дела.

– Расписаться кровью?

Отсутствие чувства юмора передалось современному клерку от бюрократии предыдущих веков.

Я расписался не читая. Перовски убрал подписанный контракт в черную кожаную папку и церемонно кивнул.