Ксения Кей - Нерассказанные истории

– Тоже мне, – лениво добавила она и пошла дальше.

Мне стало стыдно, и я показал фак ей в спину.

Дальше мы пытались ехать сами, но самокат был тяжеленный. Пришлось катить его рядом. Не знаю, как у Федьки, но у меня гудело все тело. Но невезение наше на этом не кончилось – уже на выходе из Дружино мы прокололи шину, а вокруг стало вечереть.

На часах было шесть двадцать. Куда делся весь день? Наверное, так бывает у взрослых, когда они ходят на работу. Но до дач во что бы то ни стало нужно было добраться до темноты, и я решил срезать путь через поле. Мы грызли карамельки и молча тащили самокат сквозь сухую траву. На разговоры уже не было сил. Обрыв случился неожиданно. Я успел ухватить Федьку за руку, но самокат полетел вниз. Я вспомнил, что тут была местная помойка, только с папой мы всегда подъезжали к ней с другой стороны. На дно ямы сваливали всякий мусор – разломанные стулья, коробки, теперь и ручка нашего самоката загадочно поблескивала в сумерках.

Федька полез было за ним, но я его остановил:

– Опасно!

– Но папа будет ругаться…

– Папа нас бросил! – заорал вдруг я. Я и сам до конца не осознавал это, пока не сказал вслух. Папа к нам больше не вернется. Не важно, куда он ушел – к русалкам или тете Наташе, важно то, что наша семья развалилась, как стул на этой помойке, и от нас больше ничего не зависит.

– Неправда! – закричал Федька в ответ и разревелся. Мне стало стыдно – я забрал у него шапку, заставил ехать куда-то целый день и чуть не свалил в яму. Но я не стал показывать ему фак, а обнял и прижал к себе. В первую очередь для того, чтобы он не увидел моих собственных слез. Кто-то из нас должен был оставаться сильным.

Дачи были совсем близко – я слышал лай собак вдалеке и видел дымок от труб. Дома в полутьме спальни на торты медленно сползала шоколадная глазурь. Во всем мире мы с Федькой были абсолютно одни. До дачи мы добрались уже затемно. В домике горел свет, и я подумал, что даже не заготовил для бабы Лены внятного объяснения.

– Грибы ей подарим, –напомнил Федька и взял меня за руку. Мы вошли в дом.

За столом рядом с бабой Леной сидела мама. Она была в домашней пижаме, тапках и старой кожаной куртке. Увидев нас, мама закрыла лицо руками и заплакала.

Федька, моментально забыв все обиды, бросился ей на шею.

– Мамочка, а мы видели гусей! – прокричал он ей в ухо, а мама начала его тискать и качать, как маленького. Потом она подняла глаза на меня и просяще протянула мне руку. При виде этой руки, пекари сразу показались мне лишь сном, и будто не было никогда ни темной спальни, ни тортов, ни сухой лапши. Я тоже обнял маму и начал рассказывать про деда Сергея, а она плакала и смеялась, и целовала нас в щеки.

Домой баба Лена нас не отпустила и постелила в комнате на первом этаже. Мама с Федькой вырубились моментально, словно у них, как у самоката, кончился заряд. А я попросил у бабы Лены телефон, чтобы загуглить про Кусто. Мне сразу высветилась картинка с морщинистым дедом в красной шапочке, чем-то напоминавшим деда Сергея.

Оказывается, Кусто не был черным певцом, но был еще круче – он погружался на дно океана и исследовал там всяких рыб и затонувшие корабли. Может быть, даже видел русалок, кто знает.

Я посмотрел пару видео про Подводную Одиссею и отдал телефон бабе Лене. Она неподвижно сидела за кухонным столом, глядя на грибы деда Сергея. Уютно потрескивала печка. От стола пахло засаленной клеенкой, но этот запах напоминал мне о времени, когда мы приезжали сюда всей семьей, и тоже был уютным.

– Грибной суп, что ли, сварить на завтрак? – спросила баба Лена, не поворачиваясь в мою сторону. – Ты любишь грибной суп?

– Не люблю.

– Вот и я не люблю…

Чуть позже я залез под одеяло к маме с Федькой. Они были теплые и пахли домом. Во сне мама обняла меня рукой и прижала к себе. Уже засыпая, я представил, что океан на всей планете вышел из берегов, и вода затопила и дорогу, и дачу, а мы втроем оказались в воздушном пузыре. Вокруг нас плавали рыбы, русалки, было холодно и тихо, а мы вращались потихоньку в нашем пузыре на самом дне. Когда-нибудь до нас доплывет отважный капитан Кусто в красной шапочке и вытащит нас наружу. Спасет.

Обязательно спасет.

– Вы готовы?

Я сглотнул пересохшим горлом. Вместо ответа неопределенный кивок. Нервничаю.

– Вы готовы, Билл? – повтор вопроса тем же мягким шелестящим голосом.

– Да, доктор М. – Бодро чеканю я, взяв себя в руки.