Дмитрий Раскин - Эвви и три луны

– Там, на Первой Луне, есть те, кто нуждаются в нас и погибнут без нас, – говорит Коннор, – да! Ты, наверно, права, мы создали там собственные проекции, по сути… и при этом сильно польстили себе. Потому, видимо, нам так и дорого это.

– Все было поучительно, конечно, – Эвви перестала плакать, – а теперь я просто хочу поработать в эксперименте. – После паузы, – сегодня был праздник, не так ли? А теперь пусть начнутся будни. Ничего, если даже и скучные.

Обнорин, Элла и Эвви у камина в гостиной. В бокалах бренди.

– Вот ведь счастье какое, – рассуждает Обнорин, – и на Готере, и на трех его спутниках атмосфера и вода. И, как следствие, жизнь. Но в несовпадении сроков эволюции этой самой жизни, согласитесь, есть что-то довольно комичное.

– Ну да, – кивает Элла, – милые земноводные и первые робкие млекопитающие здесь, на Готере и вполне индустриальная цивилизация на Первой Луне, не говоря уже о странностях и изысках Луны второй.

– А на третьей? – попыталась Эвви.

– Мы растерялись вначале, – Обнорин ненавязчиво проигнорировал ее вопрос, – когда принималось решение о нашей экспедиции, все исходили из того, что жизнь есть лишь на Первой Луне. Но вскоре открыли в этой ситуации и некоторые выгоды для себя.

– Так легче запутать Землю? – Эвви спросила совершенно миролюбиво.

– Да-а, пятьдесят лет, – у Обнорина получилось сентиментально, – будь мы на Земле, наверное, уже лежали бы в своих гробиках. Я-то уж точно. – Это вышло у него еще сентиментальнее.

– Эти лишние, подаренные нам годы, – говорит Элла. Ей не понравился его тон, а «подаренные» прозвучало у нее резко, чуть ли даже ни зло.

– Но мы кое-что все ж таки сделали, – говорит Обнорин, – например, на Первой Луне предотвратили две мировые войны.

– Что да, то да, – Элла вернулась к тону, заданному Обнориным.

Этакие посиделки сослуживцев, проработавших целую жизнь за соседними столами в офисе. Только вместо: «Ты помнишь, как пропал квартальный отчет? А сроку оставалось два дня!» – они вспоминают, как останавливали мировые войны. Эта их наигранность, ненатуральность – конечно, они пытаются поднять ей дух и всё такое. Но они явно преувеличивают степень ее фрустрированности. Она справится сама.

– Интересно, на сколько веков мы подхлестнули здешний прогресс? – Обнорин, кажется, и сам понимает, что переигрывает.

– Умудрились совместить Ренессанс с Просвещением, а тут как раз подошла промышленная революция, – Элла добросовестно приняла «подачу» Обнорина.

– Ты, наверно, уже заметила, Эвви, откровения к лунным ученым и художникам как-то уж очень часто приходят во сне, – кажется, Обнорин все же сумел убедить себя, что у него получается искренне, легко, ненавязчиво. – Так в о т, за сны отвечает ваш покорный слуга вместе с вверенной ему аппаратурой.

Он налил Элле еще бренди.

– Эвви, а тебе уже хватит, – строго сказала Элла.

– Я и не собиралась.

– И, в то же время, мы ненавязчиво тормозим всё то, что в перспективе приведет их в космос. А при нашей-то увлеченности прогрессом это чревато паранойей.

– Ты уж не преувеличивай, – говорит Элла, – речь всего-то лишь о шизофрении.

– Вы боитесь, что они дотянутся до Второй и Третьей лун? – поняла Эвви.

– Именно, – Обнорин и Элла салютуют ей бокалами.

– А сколько им до выхода в космос? – спросила Эвви.

– Слава богу, что жители, – Артем так и сказал нарочито «жители», – второго мира для них на другой стороне своей Луны. То есть «первые» и «вторые» пока что и не подозревают о существовании друг друга.

– И вы надеетесь, что за эти полвека сумеете довести людей Первой Луны до такого уровня просветленности и гуманизма, что они не перебьют и не поработят людей Второй? Эвви вообще-то не хотела говорить с сарказмом.

– Я уж точно не надеюсь. Уже по одним только геронтологическим своим обстоятельствам, – попытался отшутиться Обнорин.

– Роберт придумал как это сделать, – перебивает Элла.

Эвви не сразу поняла, что речь о Картере, чей могильный камень в первый ее день на Готере так поразил ее.

– Разработал план ускорения морального прогресса. И план потрясающий, – продолжает Элла, – но не простил себе последствий .

– Не смог простить, хоть и пытался, – Обнорин теперь был серьезен, – но прогресс же все-таки был! И больше стало на этой сраной Луне любви и добра.

– Как там наши? – Элла спрашивает, чтобы сменить тему.

«Наши» это Коннор и Гарри. Они сейчас на Второй Луне.