Владимир Карандашев - Йоля или про то, что всё – не так, как на самом деле…

Режиссер на его месте гордо произнёс бы: «Стоп! Снято! Всем спасибо!». А Йоля на своём месте скромно подумал: «Пора, однако. Мен, небось, совсем заждалась…».

Пора-пора… но только вот загвоздка какая образовалась: эти двое топтались в точке перехода, рассматривая тело какого-то мужика (где-то он его видел…). Шокировать их своим оригинальным исчезновением как-то не очень хотелось, да и «Правила перехода» не рекомендовали так поступать. А тащиться к другой точке старта не хотелось тоже. Хватит, набегался сегодня…

– Смотри, – продолжал дед Ёшка, – все, кто пытался супротив природы, супротив естества, плохо кончили. Этого Семёна я давненько заприметил. Видать, не первый раз этим промышлял, ёшь его в качель. И полковник со своей мамзель, выходит, – туда же… Виданное ли дело, повадились к верхним людям шастать. И что там им – мёдом намазано?

– Намазано, – в сердцах передразнил Алексей, – Да, по-видимому, из-за лотереи всё это. Безумие какое-то. Вон там билет тот проклятый должен лежать, если только полковник его не смёл, когда летел.

– Да, чёрт с ним – с билетом. Давай лучше посмотрим, пока не стемнело, куда он свалился.

Но тут дед Ёшка замер, опять заметив Йолю.

– Ёлки, Ээзи здесь ещё… Не гоже так смотреть на него. Он ждёт поди, что б мы ниц пали, а то разгневается… Ой, здесь не с руки – Семён тут рядом лежит. Давай в сторонку отойдём.

– Дед, хорош ты. Пережитки всё это. Книжки умные читаешь, а сам… Гоминид это реликтовый, и вполне коммуникабельный.

– Кому может и кабельный, а по мне так: Ээзи он самый и есть. Поздно меня перевербовавать. Не перечь старику! Делай, чего говорю…

Алексей нехотя подчинился, отошёл с дедом на край поляны и опустился, как и он, на колени. Но блюститель традиций и ритуалов, вместо того, чтобы истово молиться, упёршись лбом в землю, продолжил свои пространные рассуждения, а Алексей в той же позе терпеливо слушал:

– Реликтовый, говоришь? Так ещё не известно, кто из нас реликтовый – он или мы… И не смотри, что он без порток. Просто, они ему без надобности. И вообще…

Йоля понял, что ему освободили площадку. Не теряя времени, он проворно прошелестел к месту старта и был таков…

Дед Ёшка, по-прежнему находясь в ритуальной позиции, продолжал свои рассуждения на предмет мироустройства вообще, а также роли и значения в нём «верхних людей» в частности. Насколько тема была многоплановой, настолько поза была неудобной. Как долго это могло продолжаться, одному «Ээзи» известно. Алексей порядком заскучал, не смея ослушаться и не желая обижать старого охотника. Но тут дед Ёшка замолк на полуслове.

– Кажись, Ээзи покинул нас. И на том спасибо, – подытожил он. Затем, как ни в чём не бывало, кряхтя и чертыхаясь, поднялся с колен и отряхнулся, – Ну, Лёшка, пошли смотреть на твоего полковника, ёшь его в ту щель…, в каньон энтот.

А билет лежал на прежнем месте, добросовестно прижатый камнем и слегка трепетавший на ветру. Проходя мимо, Алексей поднял его и теперь внимательнее рассмотрел. На пёстром бланке, изрядно помятом, бросались в глаза числа, неаккуратно зачёркнутые шариковой ручкой.

– Выкинь ты его, – не глядя на Алексея произнёс дед Ёшка, – От лукавого всё это. И вообще…

Алексей повертел билет в руках и, как бы украдкой, сунул его в карман. Дед Ёшка, идущий впереди, повёл чутким ухом, тяжело вздохнул, и тут они подошли к краю обрыва.

– Вон он, супостат, не далеко укатился. Видать, шею свернул, – сделал заключение дед Ёшка, – Но самим нам не осилить. Надо за мужиками в посёлок идти. Да, и сообщить куда следует. А то два новопреставленных никак.

– Ладно, давай я схожу, – предложил Алексей, – а ты здесь присмотришь. Я постараюсь по-быстрому.

Он похлопал деда по плечу и спешно удалился.

Эмма Петровна заметно подустала, а до хутора оставалось ещё с полчаса ходьбы. Но, собственно, не это её беспокоило. С каждым шагом убавлялись не только силы, но и уверенность в своей правоте. Правильно ли она поступила, кода уговорила Эдуарда Викентиевича в одиночку отправиться к Чёртовым воротам? И действительно, зачем нужны эти сигары, если, не дай бог, с ним что-нибудь случится. Стоп! Эта мысль окончательно убедила Эмму Петровну остановиться и повернуть назад. Она решила, что в первую очередь доберётся до той самой развилки, где они договорились встретиться. А дальше видно будет.

Не обнаружив полковника в условленном месте, женщина без промедления отправилась на ту самую поляну. Она уже прошла значительное расстояние, когда вдруг услышала шум мотора. «Неужели Семён со своим сообщником благополучно возвращаются от Чёртовых ворот?». Эмма Петровна проворно, не смотря на усталость, соскочила в кювет и углубилась в чащу.