Степан Кирнос - Восхождение к власти - Противостояние

После этих слов, тут же послышался звук передёргивающихся затворов на винтовках, и в самом воздухе стало витать напряжение от готовящегося акта «правосудия».

Сам ничем не подозрительный человек в сером костюме лишь смотритель, не смеющий влезть в эту драму, ибо как только он перейдёт черту дозволенного, станет желанной целью для всех структур Автократорства.

Внезапно вся фантасмагория фанатизма оборвалась от возгласов пяти полицейских, облачённых в серые шинели, высокие сапоги поверх тёмных утянутых штанин.

– Имением Автократорства – прекратить, – строго приказал один из полицейских.

Тут же к нему развернулись «монахи», лица которых покраснели от налившейся крови, в глазах вздулись сосуды, и послышался голос, преисполненный ревностной и фанатичной злобы:

– Страж порядка, ты смеешь нам перечить в деле свершения правосудия!?

– По закону, ты обязан передать эту девушку мне, а не свершать над ней самосуд. Нам надоело убирать за вами горы тел и искалеченных людей.

– Мы есть рука правосудия, – прозвучал протест сторонников Веры в Государство, держащих спокойные лица. – Мы должны карать грешников за их проступки!

– Нет, – поучительно начал полицейский, озлобившись, – это мы длань правосудия, ибо так хотя бы написано в законах. – И повернувшись к обескураженной женщине, уже утвердительно, с нотками ультиматума продолжил. – А теперь мы заберём эту гражданку для проведения допроса.

Конец спектакля настал так же неожиданно, как и его начало. Девушка, продолжая находиться в прострации, была заключена под стражу полиции и уведена от объятых «праведным» гневом культистов Государства.

Гражданин в сером, уделив чуточку внимания этому представлению, продолжил свой путь, желая как можно скорее быстрее уйти с улиц, где так сильно неутомимое и неусыпное «Око Императора», следящее за каждым человеком, что находится в его владении. Неприметный человек на всём ходу устремился в так называемые «новые районы» города, ставшие самой настоящей бетонной тайгой, но до них оставалось примерно пара сот метров, а на его пути оказалось несколько служащих Управления по Надзору за Гражданской Активностью. Этим людям было поручено подгонять граждан на улице, чтобы всё выглядело, будто народ занят и заинтересован в собственной жизни и участии в общественных процессах. Полный абсурд, но такова была воля нового управляющего государством, ибо он считал, что «необходимо людям радоваться тому, что они живут в таком прекрасном государстве и не предаваться унынию на улицах и впадать в апатию в публичных местах, ибо это есть акт морального разложения».

Неприметный гражданин, пока шёл по городу, всматривался в каждый аспект того мира, который его окружал. И помимо культистского и чиновничьего наплыва в городе очутилось ещё тысячи священников, которые прилюдно молились «во имя и славу нового правителя». Они могли наспех сооружать маленькие святилища или проводить целые мессы у монументов-храмов. И каждого представителя церкви окружают десятки министрантов, что служат и помогают во всём священникам в их нелёгком молебном труде. Все улицы города, кроме подворотен, превратились в один большой и бесконечный храм, в котором ждёт кара всех несогласных с новой верой, старого типа, и наистрожайшим образом соблюдается ультраконсервативная мораль, а всё это подаётся под маской «великого идеала».

Всё-таки гражданин дошёл до нужного места, спокойно преодолев препоны режима. За его спиной остались старые кварталы, собранные из прекрасных домиков и предстали высокие и монументальные строения, образующие бетонный лес, от которых, кроме ощущения безнадёжности бытия, исходил так же и жуткий могильный холод.

Человек в сером зашёл в пространство между этими домами и подошёл к тому месту, что располагалось рядом с главным входом. Близко с ним под дом уходит лестница, в конце которой тоже есть массивная и чугунная дверь, закрываемая лишь амбарным замком, которого нет на месте.

Гражданин, спустившись по лестнице, подошёл к двери и простучал тростью специальный код, схожий с шифрованием азбуки Морзе. В эту же секунду послышался вопрос из-за двери:

– Рассвет придёт.

– Сменяя закат, отбросит мрак, – ответил мужчина.

Дверь тут же открылась, и пространство наполнилось противным ржавым скрежетом, от которого режет слух.

Человек в сером костюме аккуратно ступил вовнутрь и ощутил на коже бег лёгкого холодка, тут прохладно и даже в чём-то сыро. Всё помещение освещали светодиодные лампы, которые покрывали всё пространство холодным и даже режущим глаз свечением.