Наталья Елецкая - Правила Зодиаков

– Ох, ты же не знаешь! Они поженились. Через полгода после того, как ты попал в больницу. Агнес хотела дождаться, когда ты очнешься, но Роберт отправлялся в многомесячную экспедицию и не хотел тянуть со свадьбой.

– Через полгода после… – Отто быстро подсчитал в уме. – То есть еще до Правил?

– Их не развели, нет! – Уна мгновенно угадала ход его мыслей. – Роберт родился под знаком Льва, а Львам можно создавать семьи с Весами.

– Роберт – отличный парень. Я рад за Агнес.

– Она придет тебя проведать, когда тебе разрешат посещения.

– А когда меня выпишут?

– Не раньше следующей недели. Я смотрела твою карту. Назначен комплекс обследований: магнитно-резонансный томограф, допплерография, консультации кардиолога, невролога, психиатра…

– Психиатра? – Отто усмехнулся. – Порвис решил, что от полученной информации я могу тронуться умом? Ну а если серьезно, я чувствую себя прекрасно и хочу поскорее уйти отсюда.

– Не нужно торопиться! Наберись сил, а заодно осознай тот факт, что мир теперь другой.

Подготовься к тому, что отныне тебе придется заниматься отнюдь не тем, что ты делал раньше.

– К такому невозможно подготовиться.

– Ты должен.

– Предлагаешь уподобиться страусу? Сделать вид, что ничего страшного не произошло?

– Не пытайся изменить то, что уже пытались изменить тысячи людей. И где они теперь? Что стало с их семьями? Я не хочу потерять тебя второй раз, Отто!

– Это уже произошло. Мы больше не муж и жена. Мы не сможем жить вместе, просыпаться вместе, ссориться и мириться… Мы можем только дружить , да и это, как я понял, еще не очевидно.

– Что бы ни было, ты – мой муж, Отто. Был и останешься.

– Не произноси этого вслух! Ты не должна подвергать себя опасности. Мы разведены и теперь чужие друг другу. Понимаешь?

Уна внимательно посмотрела на него и кивнула.

– Ты прав. Мы должны делать вид , что смирились. Ты тоже будешь только делать вид, ведь правда? Ты по-прежнему меня любишь? – спросила она, понизив голос до едва слышного шепота.

Отто закрыл глаза и сжал губы. Подлец, слабак, приспособленец, жалкий трус… Он сдался без борьбы, не успев даже вступить в нее, хотя бы попытаться отстоять то, что отобрали у него силой.

Он вспомнил себя восьмилетнего, загнанного в тупик возле гаражей: взъерошенный, подвывающий от страха сутулый очкарик, окруженный гогочущими переростками с соседнего двора. Сначала у него отняли футляр со скрипкой. Потом дали пинка под зад. А потом…

Отто думал, что навсегда забыл тот страшный день. Но память глумлива: она начисто вымарывает то, что тщетно пытаешься вспомнить, подсовывая взамен то, о чем изо всех сил пытаешься забыть.

За то недолгое время, что Уна ждала ответа, всё самое мерзкое поднялось с глубин души Отто, запачкав грязью то неприкосновенно-святое, что еще удерживало его в этом мире. Если бы он знал, через что ему предстоит пройти, он бы никогда не просыпался.

Дверь открылась, в палату заглянула медсестра.

– Сестра Льярве, вы срочно нужны доктору Порвису.

– Мне надо идти, – сказала Уна.

– Ты придешь ночью? Она покраснела.

– Отто, ты ведь не думаешь, что мы можем…

– Черт возьми, Уна, ничего такого я не имел в виду! Я просто спросил, придешь ли ты ночью.

– Постараюсь, но обещать не могу. На отделении много тяжелых больных. Ложись спать. Утром у тебя допплерография, нужно, чтобы ты выспался, иначе показатели будут не самыми лучшими.

– Смахивает на шантаж: не выспишься – не выпишем.

– Так оно и есть.

Уна направилась к выходу. У двери она остановилась, обернулась и одними губами прошептала:

– Я люблю тебя.

И снова Отто закрыл глаза – безотказный прием. Он открыл их, только когда почувствовал, что Уны в палате уже нет, а потом долго лежал, глядя в потолок и размышляя о том, что больше соответствует истине: начало конца или конец начала?

Что ж, подумал Отто переде тем, как погрузиться в сон, по крайней мере у Агнес все хорошо.

«Она похудела», – была его первая мысль. И тут же следом: «Какая красавица!»

За три года, что Отто не видел дочь, Агнес из гадкого утенка превратилась в привлекательную молодую женщину. Даже бесформенный медицинский халат, накинутый поверх джемпера и вельветовых брюк, не мог скрыть ее изящную, стройную фигуру.

Когда Отто сбила машина, Агнес было двадцать два года; она страдала от лишнего веса и надуманных комплексов, свойственных интеллектуалам-интровертам с завышенными требованиями к собственной персоне. Годом ранее Агнес окончила Художественную Академию и устроилась декоратором-оформителем в торговый комплекс: придумывала и оформляла витрины и демонстрационные площадки. Ей неплохо платили, и Агнес подумывала о том, чтобы съехать от родителей, но тут судьба свела ее с Робертом Грегом – археологом, романтиком-идеалистом и просто отличным парнем. Именно таких мужей ищут отцы для своих дочерей.