Дмитрий Леонидович - Пупс и Малышка в мире «Выживание»

Заманчиво выглядел угол ясельной зоны, который отсекался от общего пространства речкой. Там тоже были холмы и группки кустарника, но вряд ли сладострастная молодежь полезет через реку ради уединения. Она, молодежь, конечно, способна залезть куда угодно, но не тогда, когда подходящие места есть ближе.

Лена вернулась с пластиковым пистолетиком на поясе, и пара направилась к реке.

Речка оказалась шириной метров пять. Местами глубокая, местами – просвечивало дно. Вдоль берега росли водоросли и кувшинки, плавала ряска. Вода была мутноватой. Этот берег – высокий и обрывистый, противоположный – пологий, поросший густыми кустами.

Пупс медленно пошел вдоль обрыва, высматривая удобное место для спуска и переправы. Лена послушно следовала за ним, иногда стреляя из пистолета по всяким целям: бабочкам, корягам, цветам. Не попадала, конечно, но азарта от этого было не меньше.

Переправа обнаружилась почти на границе ясельной зоны, там, где река выходила за ее пределы. Это было толстое замшелое дерево, упавшее поперек русла. Оно рухнуло вместе с частью обрыва, поэтому лежало ниже уровня берега, да еще и за поворотом русла – ствол не был виден издалека. Обычный, в общем-то, прием дизайнеров – в удаленных местах могут оказаться плюшки для тех, кто любит совать в такие места свой нос. Возможно, на другом берегу найдется что-то приятное. Может местечко красивое, а может – волки особенно толстые.

Пара перебралась на тот берег.

***

По неприметной тропе парень с девушкой вышли в центр изолированного речкой угла. Там стоял указатель. На стрелках из почерневших дощечек написано: «Родник», «Бабочковая поляна» и «Волки».

– Вот и плюшки любопытным искателям, – заявил Пупс. – Пошли к роднику. Там есть чистая вода, можно сделать удобную стоянку. А потом – к бабочкам.

– Ой, а мне скоро выходить надо будет, – погрустнела Лена. – Я тут уже почти пять часов. Мне еще минут пятнадцать, а потом – перерыв на час. А потом опять могу вернуться, еще на пять часов.

– Не переживай. Никуда бабочки от тебя не денутся. Я тут буду, и завтра тоже, может и потом несколько дней.

Родник оказался почти рядом.

Пупс на всякий случай обменялся с Леной контактами и начал ставить палатку – иногда тут бывали дожди. А девушка вышла в реал.

***

Крышка капсулы поднялась. Под нее ворвался шум сериала. Обычный ужастик, Лена смотрела пару серий: молния устроила пожар в отдаленном доме, его жильцы уже полгода пробираются по открытой местности, избегая чудовищ и опасностей заражения, чтобы добраться до убежища.

Девушка встала, натянула пижаму в тесном закутке за ширмой. Вышла в комнату.

В кресле, перед включенным голоэкраном, заснул отец. Как всегда. Он за обедом уже успел выпить полбутылки дешевой водки. Потом проснется, остальное допьет за ужином и опять заснет.

Взяв со своего диванчика чистое белье и одежду, Лена рысью побежала в туалет и душ.

Потом девушка вышла на кухню. Там мать мыла посуду. Лена обняла ее сзади и прижалась щекой к затылку. Мама была почти на голову ниже ростом.

– Ну как? – мать развернулась к ней. Она знала, что дочка сегодня пойдет в игровой мир.

Не удержав улыбку, Лена начала тараторить:

– Там озеро и речка, и лес! И бабочки! И небо! А я плавать научилась!

– Садись, поешь. Мы в детстве на настоящую речку ходили. Плавали. Кто там тебя плавать учил?

Дочь покраснела.

– Я там познакомилась с парнем.

– Я с твоим отцом в магазине познакомилась, – мать улыбнулась. – Тогда еще продукты покупали в магазинах, еще не было таких запретов на выход из квартир. И виртуальности этой новой еще не было.

– Мы только познакомились, ничего такого. Он меня плавать поучил немного, обещал завтра продолжить. И стрелять обещал научить. Еще рассказал, какие миры чем интересны.

Затем вздохнула:

– Только дорого это, по мирам развлекаться. А когда учеба начнется, и времени не будет.

Потом затихла, пережевывая соевую котлету.

У Лены была мечта – окончить учебу, начать много зарабатывать, накопить денег и купить капсулу для кого-то из родителей. Или как-то по очереди чтобы. Потому что они изоляцию переносили гораздо тяжелее, чем ее поколение. Теперь, увидев людей на пляже, озеро и луг, она лучше поняла, насколько тяжело им сидеть дома, ограничиваясь редкими прогулками в ближайшем дворе с подстриженной травкой и четырьмя старыми тополями. В глубине души девушка очень боялась, что она не успеет – с каждым годом в отце все меньше оставалось от того человека, которого она помнила по детству. А капсулы дорогие, копить придется долго.