Елена Махровская - я, Фауст

Пролог (Небо, некий Бог и бес Мефистофель восседают на облаках, скучают. Занимаются каждый чем-то своим)

Бог:

– Мефисто, чёрт тебя возьми,

На Фауста гляжу –

Что делать с этими людьми,

Ума не приложу.

Мефистофель:

– К чему ты там приладить ум

Стараешься, шельмец!

Кури траву, вкушай лукум,

Паси своих овец.

И кто, по-твоему, злодей?

Услужливый чувак?

Тайком от всех вскрывал людей?

Так врач он или как?

Он чист, как лист,

И, вроде, твой не нарушал закон.

Бог:

– Он чёртов старый эгоист!

И слишком скучен он.

Мефистофель:

– Так это ж ты создал завет

Придуманной любви.

Возьми мои: запретов нет,

Мораль одна: живи!

Живи и жить другим давай,

И ярче всех гори!

А ты иди в свой богов рай,

Со скуки там умри.

Бог:

– Опять ты споришь. Рай хорош,

Для тех, кто чист душой.

А много ли с тебя возьмёшь,

Еды казан большой?

Мефистофель:

– Причём еды?! Я много дам,

Имею арсенал…

Такой роскошный мир создам

Без сметок и лекал.

Так что же Фауст? Я смогу

Разжечь в нём ту искру,

Что он нечаянно задул

"Служением Добру".

Уверен я, захочет он

Впустить в себя поток.

Он будет жечь, как сотня солнц,

Как Маяковский жёг.

Уверен, будет ценным то,

Что я ему продам.

Так ты отдать его готов?

Ударим по рукам?

Бог:

– Отдать готов, но есть условье,

Простое нам, богам:

Пусть даст тебе расписку кровью,

И пусть захочет сам!

НОЧЬ (Фауст в своей комнате) ч.1

Фауст:

Я, столько изучив наук,

Став доктором седым,

Сегодня обнаружил вдруг,

Что всё есть прах, всё – дым!

И всю свою пустую жизнь

Я гнался не за тем,

Как будто чёрт шептал: держись

Надуманных проблем…

(Входит Вагнер в спальном колпаке и халате, с лампою в руке. Фауст с неудовольствием поворачивается к нему)

Вагнер:

Учитель, можно?

Фауст:

Заходи.

Вагнер:

Да я не задержусь надолго,

Зачем я, сам не знаю толком,

Я просто мимо проходил.

Я всё риторику читал,

Последний том уже остался,

Я было спать уже собрался,

И вдруг молитву услыхал.

Пронзительны и горячи

Слова молитвы странной этой.

Так плачет сердце, так кричит

Высокая Душа поэта.

Поэта, да… А может, вы

Трагедий греческих читали монологи?

Фауст:

Да проходи ж, не стой ты на пороге!

Трагедии… Я не артист, увы.

Вся жизнь – трагедия. Да, то была молитва.

Что греческие – пережить свою!

Вот моя жизнь – разбитое корыто.

Но я не плачу. Я её пою!

Вагнер:

Учитель! Вы отважный стоик,

Храбрец, безумец, сибарит!

Простите, вырвалось…

Фауст:

Не стоит.

Я сам себя браню за вид,

Что вызывает только зависть

У тех людей, что я лечил.

В моей бы шкуре оказались –

Ты шибко б нас не различил.

Вагнер:

Так вот, и я о том толкую,

Что надобно суметь

За утро прорвищу такую

Работы одолеть.

Помощник нужен вам, пожалуй,

Хотя бы склянки мыть.

И я подумаю, бывало:

Что ж, так тому и быть.

Когда решите взять подмогу

И спросите меня,

Уж я не стану думать долго,

Начну с того же дня.

Фауст:

Ретива молодость, известно.

Но, что б ты о себе ни мнил, -

Тебе работать интересно?

А мне – чтоб ты ещё учил.

Вагнер:

Я все труды прочёл в библиотеке,

Алхимики, философы, врачи…

Жизнь коротка, и можно не успеть

Всё, что у вас скопилось, изучить.

Доколь учить?! Гневите Бога!

А завтра Пасха…

Фауст:

Помню я.

Дерзай давай, ещё немного

И выйдешь сам в учителя.

Вагнер(шёпотом, в сторону) :

Вот разошёлся-то, зануда,

Самовлюблённый пустослов.

Нет, зря надеялся на чудо.

(Фаусту)

Спокойной ночи, добрых снов!

(Вагнер уходит)

Фауст:

Иди, уйми свою охоту.

Оценишь ты потом сполна:

Сколь ни люби свою работу,

Всё ж опостылеет она.

Стремителен, ручьист,

Всегда везёт такому:

Задорен, весел, громок

И помыслами чист.

Ну а с меня – довольно, пожил я.

И ни богатства, ни любви не нажил,

Так скучно, что сейчас, не дрогнув даже,

Без промедленья выпью этот яд

(подносит бокал к губам, слышит звон колоколов и церковное пение. Отстраняет бокал).

Ангелы:

(поют)

Христос воскрес!

На колени падите,