Виктория Короткова - Лабиринты миров. Мир, в котором меня любят

Сердце еще трепетало, когда дверь в аудиторию скрипнула, и я услышала уверенную поступь вошедшего. Ритмичность движения и твердость походки подсказали, кем он был, поэтому я не обернулась. Звук шагов приблизился и стих. Не говоря ни слова, ко мне подсел сосед. Сначала меня удивило его поведение, ведь он никогда не садился рядом, если были другие места, и я строго на него посмотрела. Он не видел этого, потому что его взгляд был направлен вперед. В зале было достаточно свободных столов, когда я пришла, но оказалось, что в считанные минуты помещение набилось до отказа. Когда сосед повернулся ко мне лицом, я была приветлива.

Вечером мне открыли новую комнату. Теперь шкаф был забит текстилем и одеждой фиолетового цвета, такого же пастельного и мягкого оттенка как предшествующий зеленый. Сама комната была больше предыдущей, с удобным креслом и журнальным столиком, с оборудованным рабочим местом. Я сразу вспомнила неудобные позы, в которых приходилось сидеть, чтобы вместить вокруг себя все раскрытые учебники и тетради. Но первое, что бросилось в глаза, это моя книга, лежащая на кровати в том же месте, где я оставила ее утром.

Дочитав произведение в короткий срок, я понесла его в библиотеку. Знакомая девушка сидела за конторкой и заполняла какие-то документы. Она улыбнулась, увидев меня.

– Добрый день. Что-то вы долго в этот раз. Новый уровень, да? Поздравляю. Теперь за вас возьмутся серьезно.

– Спасибо. Пока мало что поменялось, но у нас впервые вел Палин.

– О! Михаил Лаврентьевич. Не знала, что он преподает. Он же здесь главный, вы знали?

– Догадывалась, но не вникала в подробности. Нам никто ничего не рассказывает.

– Да, это его открытие и его проект. Он когда выбивал гранты для проекта так и говорил, что либо он лично контролирует на каждом этапе, либо он уничтожит все документы по открытию и пусть сами ищут способы. Представляете? – она звонко засмеялась, но книги скрадывали звуки, поэтому в комнате скоро вновь воцарилась тишина.

– Вот это уверенность! – удивилась я. Это вдруг натолкнуло меня на мысль, что раз Палин был так сильно вовлечен в процесс, он мог лично отбирать кандидатов. Отсюда мог знать и обо мне. Но эта догадка все же казалась притянутой за уши.

В это время библиотекарь взялась за мои книги. Помечая галочками проверенные, она резко стала серьезной. Что-то изначально ее смутило. Она порылась в карточках, нашла нужную строчку и подняла голову.

– Это не ваша книга.

Пока мысли пытались упорядочиться, она засмеялась и даже просияла. Я упускала что-то важное, что она видела, а я – нет.

– Подождите, – сказала я. – Давайте с самого начала.

– Ха-ха, давайте! Смотрите, вас не было чуть дольше, чем обычно, а сейчас вы сдаете книгу, но не ту, что брали.

Она так выразительно на меня посмотрела, что извилины поднатужились, и я, наконец, спустилась из космоса на землю, и поняла, какую романтическую развязку ждет библиотекарь. Я засмеялась, вспоминая ту неловкую ситуацию в столовой.

– Ну, конечно! Мы обменялись за ужином. Потому что книга уже закончилась, а вечер только начинался! – выпалила я.

– Как мило, ужин… Хотя в правилах вроде запрещено…

– Это не то! Это ужин, в столовой, – перебила я. – Как бы это объяснить…

– Вы о том, что вы потеряли семью, он потерял семью, и вы держитесь вместе, потому что понимаете друг друга?

Улыбка мгновенно сошла с моих губ. Я не могла видеть себя со стороны, но уверена, что лицо резко побледнело. К горлу подошел ком, и я не сразу и уже измененным голосом, но тихо спросила:

– Это так очевидно?

Видимо, мое выражение достаточно живописно отразило изумление, потому что она поспешила объясниться:

– Ах, простите, если я взболтнула лишнего. – Я заметила, что ее глаза округлились, а уши вспыхнули. – У меня ваши личные дела и строгие инструкции насчет общения. Психология – штука сложная, мы проходили специальный курс перед тем, как нас взяли на должность. У меня информация на всех, кто в анкетах изъявил желание получать бумажные книги. Таковых оказалось сравнительно немного, но мне хватает работы. И поэтому же я ваши данные знаю наизусть, – все еще извиняющимся тоном говорила она.

– Но они мои личные… – пыталась протестовать я.

– Да, но вы подписали разрешение. Теперь все ваши счета за рестораны, салоны, магазины, телефоны, принадлежат им. Они знают о вас все, что когда-либо попало в базу, включая скорость роста, набор веса, болезни, роды, свадьбы, смерти. Все прошедшее через государственные системы и учреждения, все данные, выложенные в фото, видео или аудио формате. Вся ваша жизнь у них на сервере: все, что вы когда-либо прилюдно делали или говорили, все ваши улыбки, слезы и пьяные выходки.