Владислав Мурашко - В объятиях мертвецов

– Никого нет, вроде. Идём, пока не догнали. Рядом!

Медленно, но уверенно, осматриваясь на 360 градусов, проходили мимо кладбища трамваев. Стоял запах гнилых кишок, свисающих с передней двери трамвая… окровавленная детская коляска. Рядом с трамваем – обглоданные трупы с отсутствием головы. Очень много гильз и дыр от пуль в корпусе железных вагонов. Пока шли мимо, Алексея вырвало. Но, не останавливаясь надолго, они пошли дальше. Двигаясь мимо РОВД, заметили, что возле входа стояло очень много мертвецов в милицейской форме с автоматами АКС-У на плечах. Набрал воздуха в грудь, достал биту из-за спины, поправил лямки рюкзака, которые уже знатно натёрли плечи. Алексей и Фенрир перебежали дорогу, перепрыгнули через небольшой забор, вышли на улицу Челюскинцев. Обойдя парковку со стороны двора дома 69а, вышли на 25-летия РКК. До дома оставались считаные метры. Но Фенрир резко остановился, зарычал и начал лаять во всю глотку. Алексей испугался.

– Что такое? Тише! Ты сейчас всё испортишь.

Фенрир смотрел куда-то в другую сторону и, не слыша хозяина, продолжал лаять. Но то, что заставило так лаять Фенрира, стояло на другой стороне улицы. Из подворотни просматривались окровавленные, с отсутствием боков и висящими из них внутренностями собаки, свора из четырёх с половиной особей. А какой породы – трудно было уже определить. Или то, что от них осталось. Чёрные глаза с очень странными кровавыми пастями стояли и смотрели на Фенрира, пока он не прекратил лаять, и, оскалившись, рванул на них, а те в ответ – на него.

– Не-ет! Наза-ад! – закричал Алексей. Но было уже поздно. Фенрир в прыжке своей пастью схватил за шею одну из собак и с огромной силой кинул в сторону. Отбиваясь своими мощными лапами, они падали, и снова вставали, и нападали спереди, сзади, со стороны. Пытались кусать его за бока, но набитая патронташка не давала возможности вонзиться зубами в цель. Зомби шли на звук. И их становилось всё больше и больше. Тем, кто подходил ближе, Алексей наносил удары по голове. Но из-за тяжёлых ранца, спортивной сумки сильного замаха не получалось. Мертвецы падали, но тут же вставали и шли дальше за своей жертвой. Отбиваясь от одного, второго, третьего, он услышал резкий громкий вой волка. Когда он повернулся к Фенриру, одна из собак вцепилась ему в ногу и начала кусать. Другие следом накинулись сверху на него и завалили Фенрира.

– Не-ет! Фе-енри-ир! – закричал Лёша, не заметив мертвеца справа. Тот повалил его. В лежачем положении, пытаясь оказать сопротивление ходячему трупу, который усердно старался достигнуть лица своей жертвы, но не мог этого сделать из-за мешавшей ему спортивной сумки между ними. Подходили всё новые и новые ходячие. Ближе и ближе. Силы уже были на пределе.

Лёше удалось сбросить мертвеца. Он встал на колени и бил, и бил по голове зомби. Встал, повернулся и закричал от боли. В его плечо вцепился зомби и вырвал кусок мяса. Фенрир налетел на обидчика своего хозяина и, яростно защищая его, откусил ему голову. Алексей закричал:

– Фенрир! Ко мне! Рядом! Домой!

Собака повернула голову и побежала, прихрамывая, к хозяину. Бросив биту, они побежали вниз по улице и между домами свернули во дворы, увеличивая расстояние от места схватки с мертвецами.

Они подошли к детской площадке, огороженной маленьким детским заборчиком, которая стояла напротив их дома. Алексей сел в песок, облокотившись на столб под горкой. Вытаскивая руку из одной лямки ранца, так как вторая порвалась, посмотрел на собаку. Фенрир стоял напротив весь в крови и грязи, тяжело дыша.

– Что же ты наделал, друг мой?!

Собака поскуливала от боли и держала на весу заднюю лапу с вырванным куском мышц и торчащей костью. Из шеи и морды сочилась кровь от многочисленных рваных ран. Он смотрел прямо в глаза своему хозяину. Алексей встал, снял спортивную сумку и стал отстёгивать патронташку. Когда последняя застёжка была расстёгнута, волкособ повалился на бок и стал чаще и тяжелее дышать. Алексей подтащил тело ближе к опоре горки и достал верёвку из спортивной сумки. Из ножен достал разделочный нож, разодрал этикетку, распутал верёвку и стал обматывать тело Фенрира. Привязал к опоре горки. Затянув последний узел, посмотрел на свою рану. Он понимал, что это конец. Но он понятия не имел, что с собаками происходит то же самое. Алексей заплакал.

Фенрир продолжал лежать и тяжело дышать. Его глаза уже не горели огнём янтаря, как ранее, а медленно тускнели. Он лежал и не двигался, иногда поскуливая. Мокрый песок становился темнее. Лёша в слезах гладил шею своего друга, в другой руке сжимая разделочный нож.