Олег Дивов: Абсолютные миротворцы (сборник)

– Смотрите! – крикнул гидролог, вглядываясь куда-то вниз. – Вот он!

Базунов машинально схватился за сердце. Потом за бинокль.

Переправа была далеко от водопада, здесь река на дне разлома уже почти не бурлила, и жёлтое пятно под водой бригадир не заметил только потому, что не интересовался, чего там внизу.

– Уфф… – он оторвался от бинокля и потёр грудь. – Слава тебе господи, ядрён канатоходец, ядрёна акробатика, да пропади оно всё пропадом, как же я перепсиховал…

Потом он начал тереть виски под шапкой: похоже, у него схватило ещё и голову.

Ренкель забрал бинокль, посмотрел вниз, потом уставился на тросы.

– Левый чуть слабее. Если не знать, так и не заметишь. Все прошли нормально, но трос просел, Большой ехал замыкающим и соскользнул.

– Да и чёрт с ним. Никогда я его не любил. Я испугался, что там малыш…

– Честно говоря, я тоже… Надо проверить, как у Большого с реактором. Кожух не мог треснуть даже в теории, но мы обязаны.

– Сейчас принесу из вездехода дозиметр… – Базунов снова потёр грудь. – Вот я дурень, правда? Сорвался Большой, а мне лишь бы не маленький, ядрёны нервы. А этот – ну и пусть себе лежит, железяка фигова. Заодно подумает о своём поведении! Несколько месяцев у него точно есть, потом вернёмся и поднимем. Хотя… Погоди, а как они теперь заряжаются? Ядрён аккумулятор, тогда группа встала где-то недалеко.

– Чёрта с два они встали. Запитаются от среднего бульдозера, у него котёл слабенький, но если потихоньку, всем хватит отсюда и до посинения. Они ещё колечко сделают и с другой стороны Марса приедут. Запчастей хватит, я посмотрел, ребятишки выгребли ангар подчистую, увезли на самосвалах небось.

– На среднем нет разъёмов, чтобы запитать группу, забыл?

– Через «паука». Что они, дураки? «Паук» отлично работает как переходник. Всего лишь инженерная задача.

– Инженерная задача… Это Сашка всё время талдычит. У тебя подхватил?

– Наоборот. Я у него, – сказал Ренкель.

Базунов снова посмотрел вниз. Большой лежал на боку и мирно спал под толщей воды. Бульдозер мог отдыхать с чистой совестью. Он сделал главное – придумал, как переправить группу. Если надо просто рыть землю носом, группа прекрасно обойдётся без него. Она будет тянуть канал до следующего естественного препятствия, и у неё уже есть готовый алгоритм, как препятствие одолеть. Далеко уйдут ребята, ой, далеко, ядрёна экспедиция… И в один прекрасный день по их следам хлынут воды Московского моря. Если на пути группы встретятся старые марсианские каналы, значит, когда-нибудь вода в них вернётся. И люди увидят, каким был Марс в незапамятные времена. Новые люди, мы-то вряд ли.

Но всё, что мы делаем в жизни, всё, что мы строим, – это ведь не для себя. А ради счастья будущих поколений, ради новых людей…

– Сильно тебя отымеют? – спросил гидролог, вставая рядом.

– Наплевать, – сказал Базунов.

И улыбнулся так широко, так искренне, что гидролог даже слегка испугался за него – а не сорвало ли у бригадира резьбу.

– Прямо уж и наплевать? Сейчас начнётся… Что я, не знаю? У нас везде одна система. Тебя сначала заставят догнать и остановить эту землеройную команду, а потом начнут снимать очень мелкую стружку очень тупым рубанком.

– Это будет не сегодня. И даже не завтра.

– То есть?…

– Отставить кипеш. Мы сейчас проверим радиационный фон, и если котёл в порядке – а он в порядке, зуб даю, его можно с ядрёна Эвереста ронять, – быстро сделаем ноги. И никому не скажем, ядрёна конспирация. Нас тут не было. Верно, дядя Жора?

– Я в вагончике лежу и на лампочку гляжу, – пробасил Ренкель. – У меня грипп свирепствует.

– А ты что скажешь, друг ситный?

– Ну… – гидролог замялся. – Ну, это в конце концов очень интересно. Водохранилище подпитывается неплохо, источники вскрыты на совесть. Оно просядет, конечно, но вовсе не насухо. И канал-то, прямо скажем, не Панамский.

– Ладно-ладно, он себя ещё покажет. «Мосспейсстрой» веников не вяжет, ядрёна технология! И я считаю – пусть ребята поработают, сколько успеют. А то вечно я мешал им развернуться. Одни мне не дают, другим я не даю… Надоело.

– Пора валить, – напомнил Ренкель. – Пошёл за дозиметром.

– У вас там комплекта химразведки нет случаем? Или чего-то похожего? Хочу пробы воздуха… – И гидролог ушёл вслед за стармехом.

Базунов остался у обрыва. Рассматривал спящего Большого и снова улыбался. Он уже не сердился на строптивый бульдозер, напротив, чувствовал в нём едва ли не родственную душу, ядрёна психология.