Владимир Ихтонов - Первая теорема этики

– Ты же знаешь, у меня есть друг Андрей, философ. Вот он и предположил, что все катаклизмы на земле и на солнце и вообще в обозримой вселенной связаны с человеком. Более того, именно человек стимулирует своими грехами природные катаклизмы. Он считает, что есть некоторая этическая константа, изначально «вмороженная» в наш мир, отход от которой вправо-влево приводит к природным катаклизмам.

– Знаешь, это свежий взгляд на проблему, как говорит мой папа. Ведь считалось, что все наоборот. Летит комета – предвестница беды. А потом, что-то случалось: мор, чума, пожары и наводнения. В этом, что-то есть. Пока не знаю, что, но чувствую. Надо спросить, что думает об этом мой папа.

– Да, и мне было бы интересно услышать его мнение. А что ты сама думаешь?

– Я уже сказала, в этом что-то есть. В любом событии, в любом физическом явлении есть закон, определяющий протекание этого явления. Тела падают на землю – закон всемирного тяготения; мы слушаем радио – закон распространения электромагнитных волн, и так далее. Но должен быть закон для социума. Господь сотворил этот мир для людей, значит, человек и отвечает за его сохранность. Логично связать целостность этого мира с человеком. Этический закон – один из вариантов такой связи.

Леонид с удовольствием смотрел на рассуждающую Настю и думал, что в этой спортивной девушке присутствует острый ум естествознателя. Она наконец заметила его взгляд.

– Что, слишком умничаю?

– Нет, я просто заслушался стройной логикой твоих рассуждений. Может сегодня вечером сходим куда-нибудь?

– Ладно, – просто ответила Настя. – Я на связи. Обед закончился, скоро придут мои физкультурники.

– Тогда до вечера, – Леонид тоже поднялся и чмокнул Настю в щеку.

– Звони, – Настя бодрым шагом поспешила в свой фитнес-центр.

До вечера оставалось время, и Леонид решил заскочить в свой родной НИИ Ядерной физики, тем более скорректированная статья была готова.

НИИ Ядерной физики располагался в живописном уголке Москвы на 5 га земли. Здесь были и новые корпуса, и постройки ещё 20 века. Весь этот ансамбль зданий органично вписывался в парковую зону Москвы.

Машина Леонида успешно преодолела ворота комплекса. Опустившиеся в землю металлические стержни открыли (после сканирования) проезд.

Модерновое 3-х этажное здание из стекла и бетона открылось за очередным поворотом, и машина остановилась у входа. Это было место работы Леонида. Три этажа занимали теоретики от науки, а вот на нижних десяти этажах, набитых разного рода техникой, в том числе и ускорителями частиц, было царство экспериментаторов-практиков.

Леонид поспешил в свой отдел. Охранные системы вели его до самой лаборатории – в институте было много секретов. Поэтому посторонний не сделал бы по этим коридорам ни шагу – мгновенно был бы заблокирован.

В отделе, как всегда, шел творческий процесс: Сосновский Илья пил кофе – специалист по сильным взаимодействиям, Геннадий Селезнев и Игорь Шведов сидели за шахматами – компьютерные гении, создающие модели физических явлений. За столом сидел и что-то писал начальник отдела – доктор физико-математических наук Штильман Евгений Михайлович. Он поднял взгляд и, увидев Леонида, приветственно помахал рукой.

– Кстати, – заговорил он, – раз ты появился, где статья?

– Вот она, Евгений Михайлович, – Леонид подал ему папку.

– А то забегали уже из типографии. Просили поторопиться.

Евгений Михайлович полистал бумаги в папке.

– Надо же, на дворе 21 век, а наша типография требует научные статьи на бумажных носителях. Ретрограды.

– Пожалуй, но наверно есть в этом и своя логика.

– Возможно, возможно, – Евгений Михайлович встал. – Ладно разомнусь да зайду в типографию, отдам твою статью.

Начальник отдела ушёл, а Леонид подсел к играющим в шахматы программистам.

– Ребята, у меня к вам вопрос.

– Говори, говори, – не отрываясь от игры, один из них среагировал на слова.

– Мне нужно языком программирования описать некие социальные явления в обществе, увязав их с природными катаклизмами.

– Леонид, ты же знаешь, мы можем все. Конкретизируй задачу, определи оценочные критерии, базовые точки – и ты получишь эту программу. Но правда, это не специфика нашего отдела.

– Да, то, что меня заинтересовало, – нечто иное, но очень важное.

– Не сомневайся, Леонид, – поможем. Даже в не рабочее время.

– Ну, спасибо, ребята.

– Слушай, Леонид, а расскажи в чем суть, может быть мы тоже подумаем об этом.