Йоав Блум - Я всегда остаюсь собой

Поначалу они пытались отложить процесс регуляции, чтобы «досконально изучить вопрос личного пространства», все крайние случаи и бла-бла-бла, но давление общества и необходимость отвечать что-нибудь гражданам все-таки убедили соответствующие инстанции, что это куда более срочный вопрос, чем кажется [5] А теперь – как было на самом деле: вначале они пытались отложить процесс регуляции, чтобы дать армии протестировать все имеющиеся приложения, но после того, как одной террористической организации удалось застать всех врасплох и спланировать теракт, взломав несколько браслетов и одновременно поменяв местами примерно двадцать ни в чем не повинных граждан, кто-то там наверху проснулся. – Примеч. авт. .

К браслетам были присоединены устройства, которые фиксировали обмены и кодировали эту информацию, чтобы при необходимости можно было выяснить, кто, когда и с кем обменивался. В каждом браслете хранился список обменов, произведенных с его помощью.

Естественно, в результате возник огромный черный рынок взломанных браслетов: таких, из которых сумели вытащить устройство фиксации, или даже таких, в которых можно было стирать или изменять записи об обменах.

Черный рынок взломанных браслетов существовал многие годы. Анонимные браслеты, одноразовые браслеты, которые после использования обнуляют память, браслеты, данные в которых можно редактировать. Я знаю, как это работает. Если вы дадите мне браслет производства одной из крупных фирм, я наверняка вспомню, как его открыть, покопаться в нем, добраться до внутреннего механизма и поиграть с его настройками. Но в конце концов я перешел на более легальную работу.

Итак, появились два вида обменов: обычные, законные, которые совершает большинство людей, – и «черные», пиратские обмены, которые нельзя отследить. Ими пользовались преступники, террористы, иногда – военные и просто те, кто по той или иной причине не хотел, чтобы стало известно, что они делают. Приватность – это монета, которая уже давно истерлась. Сегодня на такие монеты ничего не купить, но некоторые люди по-прежнему собирают их – не то из принципа, не то по привычке.

Но не столь важно, какой вид обмена вам по душе – обычный или пиратский. Важно, что мир вокруг вас изменился.

Теперь вы живете в мире, в котором философы спорят, что́ доказывает появление новой технологии: что тело и дух существуют отдельно друг от друга или, напротив, что и то и другое – материально. В мире, в котором религиозные наставники убеждают свою паству, что, если кто-нибудь согрешит, находясь в чужом теле, грех все же зачтется ему; в мире, в котором дебильные кинокомедии без конца жуют тему «я обменялся, но не знаю с кем», а драмы вновь и вновь прорабатывают сюжет «я совершил ужасный поступок, находясь в чужом теле, – признаваться ли в этом?».

Десять лет назад Фрэнсис Пайк исчез. Точнее, его тело все еще с нами, но где именно находится он сам – неизвестно. Наверное, он примкнул к «коллективу обменивающихся» – группе людей, которые определенным образом настроили свои браслеты и обмениваются друг с другом случайным образом, раз за разом.

Когда Пайк перестал появляться на публике, а люди, которые видели его, сообщили, что он ведет себя как-то странно, стали обсуждаться две версии событий: либо Пайк сошел с ума, либо ему надоели слава и внимание, которые принесли ему браслеты, и он решил залечь на дно. Вторая версия звучала более убедительно.

Наверное, где-то живет прыщавый парень, смуглый, с красными глазами, устами которого улыбается окружающим лауреат Нобелевской премии.

Появились законы. Множество законов. В большинстве своем люди обменивались далеко не каждый день, а если все же обменивались, то с одними и теми же знакомыми. Доверие по-прежнему было ходкой монетой, и чаще всего достаточно было переброситься с человеком парой фраз на заранее определенную тему, чтобы понять, кто перед тобой на самом деле. Но для всех остальных случаев – странных происшествий, обманов, всех ситуаций, когда человек, намеренно или нет, заставляет вас сомневаться, – требовались законы. Производители браслетов обязаны были хранить записи об обменах, в которых участвовал каждый браслет; обмениваться с кем бы то ни было без его разрешения было запрещено; был установлен минимальный возраст, когда можно начинать пользоваться браслетами (в большинстве стран он колеблется от шестнадцати до девятнадцати; браслет – это как транспорт или нет?). Суд вынес прецедентное решение [6] Израильское правосудие относится к прецедентной (англосаксонской) системе права. – Примеч. перев. : в случае совершения преступления ответственность несет не тот, в чьем обличье оно было совершено, а тот, чья душа была в этом обличье. Целый мир законов, призванных упорядочить все это дело, – и, разумеется, в этих законах обнаруживались лазейки.