Ксения Корнилова - Кукловод

– А я думала…

– …Что мы там у себя в министерстве только спим и видим, как бы побольше детей упечь за решетку? Образно выражаясь, конечно…

– Ну, вообще-то, да. Нам же никто не объяснял, как обстоят дела. Просто говорили всегда о том, что если нарушать правила – то тебя могут отправить в интернат. Вот и все.

– Это правильно, так и нужно говорить, чтобы дети, скажем так, побаивались. И значит – не нарушали без особой нужды – а ее быть не может ни у кого – существующие порядки.

Ингрид задумчиво рассматривала белые кеды, покрытые тонким слоем дорожной пыли и шевелила пальцами ног – несмотря на то, что она любила кеды, носить их долго, да еще и дома, было крайне некомфортно.

– Зачем вы мне это рассказываете, мистер Шеффер? Вы же… мы же должны вас побаиваться. А сейчас, получается, вы, скорее, друг, чем враг.

– Просто мне сейчас выгоднее, чтобы ты была моим другом, Ингрид Прим. Тот день… когда я видел тебя в той подворотне. Я бы не хотел, чтобы ты кому-то говорила про то, что видела меня там.

– А что вы делали в том переулке, мистер Шеффер? – прошептала еле слышно девушка.

– Хммм… В общем, я надеюсь, мы с тобой договорились. Мы с тобой поработаем над тем, чтобы тебе больше не приходило в голову путаться в подворотнях, а ты забудешь о нашей встрече.

– Без проблем, я и не собиралась никому рассказывать. Моя мать не поняла бы, что я там делала, особенно учитывая…

– Учитывая?..

«Учитывая, в каком виде я вернулась», – подумала Ингрид, а вслух буркнула:

– Не важно.

– Ну что ж. Я думаю, мы можем теперь позвать твою мать.

Мистер Шеффер встал с табуретки и выглянул за дверь. Марла стояла в дверях кухни и мелко дрожала. Ожидание никогда не давалось ей легко.

Ингрид закрыла за собой дверь, задумчиво сняла тесную юбку, расстегнула рубашку, взяла из комода домашние штаны и села на кровать, уставившись перед собой.

Дальнейший разговор с мистером Шеффером был простой формальностью, скорее спектаклем для матери. Но ее беспокоило не это. Никто не мог гарантировать того, что этот непонятный мужчина, неизвестно что делавший в той подворотне, не подкинет ей какую-нибудь свинью ради своей выгоды. Это сейчас он говорит, что он ей друг, но, если задуматься, никто не будет слушать ее. Тем более если ее отправят в интернат за встречи в том странном подвале. То, что там происходило что-то незаконное, Ингрид не сомневалась.

Ее мысли прервала музыка и свет от включившейся настенной панели. КУБ.

Успев засунуть только одну ногу в штанину, девушка со стоном завалилась на кровать и накрыла лицо подушкой. Почему-то сегодня ей не хотелось смотреть на чужую, теперь казавшуюся такой красивой, а главное – доступной, жизнь. Красивые одежды, яркие краски, приятные на ощупь ткани, большие просторные дома, где любой может установить замок себе на дверь. Все это раньше было ненастоящим и недостижимым, а потому ненужным. Но сейчас, когда Ингрид своими глазами увидела эти вещи, – она захотела себе хотя бы одну, самую маленькую. Платок, как у Джекки, или шарф, как у Саманты. Или хотя бы одну из разноцветных подушек из того жуткого подвала.

Скинув с себя подушку и подскочив на кровати, она села к экрану поближе и глотала каждую деталь, каждую мелочь. Старалась уловить структуры и плотность, угадать температуру и вес вещей, которые периодически одевали, переносили, кидали друг в друга или просто трогали герои КУБа.

Решено, она вернется в этот подвал, несмотря на договоренность с мистером Шеффером.

Ингрид озиралась по сторонам и оглядывалась за спину с тех самых пор, как вышла из дома и повернула налево в сторону школы. Все выходные она не находила себе места, подгоняя время, чтобы поскорее наступил понедельник, а значит, она сможет поговорить с Треем и уговорить его отвести ее опять в тот странный подвал, где, возможно, ей удастся уговорить Товара и Гнусного одолжить ей какую-нибудь вещицу из телешоу. В том, что это все реквизиты к КУБу, она не сомневалась.

Как назло, ее семья по совету Теодора Шеффера в тот же вечер пятницы решила выехать за город, где в двух километрах расположился небольшой комплекс для отдыха, состоящий из нескольких маленьких квадратных деревянных домиков, выкрашенных в черный цвет и расположенных на берегу мелкого, заросшего камышами озера.

Семья Прим приехала поздно, когда уже стемнело, а потому им достался самый крайний домик, за которым начинались покрытые мелким кустарником сопки, тянущиеся по большей части побережья. И лишь небольшой кусок берега был покрыт ровным красным песком, завезенным сюда издалека, в целях благоустройства.