Максим Скрынник - За куполом

Все переглянулись.

– Вы хотите отвезти нас в свою столицу? В космос?

– Разумеется.

У Мерве перехватило дыхание детским восторгом. К этому чувству на время добавился страх неизвестности, однако гораздо более слабый. И две этих эмоции, как две дерущихся кошки, слились в борьбе между собой, после чего страх исчез во тьме глубины сознания, трусливо поджав уши.

За его спиной в восторге выдохнула Абигейл. Рейнольдс провел рукой по волосам.

Фокс оглядел товарищей.

– Думаю, все согласны.

– Тогда пройдите за мной. Ваш пилот может отправиться домой и объяснить ситуацию тем, кто вас ожидает.

Все последовали за хозяином корабля, в проем, откуда он вышел. За ним оказался длинный коридор, освещенный ярким белым светом, который не ослеплял благодаря стенам темного цвета. Осветительных приборов не было – потолок сам по себе изливал мягкое свечение. На всем протяжении коридора не появилось ни единого бокового проема или ответвления. Зато он кое-где был изрисован теми же символами, что и сам корабль. Однако в силу того, что стены выглядели скорее пластиковыми, нежели металлическими, они воспринимались не так чужеродно.

Абигейл прибавила шагу и поравнялась с хозяином корабля.

– Извините, но вы не назвали свое имя.

– У меня нет имени. То, как я называюсь, состоит из совокупности большого количества слов, многие из которых пока не имеют перевода на ваш язык и чрезвычайно сложны для произношения. Однако начальная совокупность его звуков на языке межпланетного общения довольно сильно похожа на земное имя «Амадис», которое в будущем, вероятно, станет моим прозвищем в ваших СМИ.

Абигейл не все поняла, но у нее была куча других вопросов.

– Мне, как биологу, кажется невероятным, что мы, развиваясь абсолютно независимо друг от друга, так похожи. У нас должна быть общая ДНК на ранних этапах развития – общие корни!

– Нет, все гораздо прозаичнее, мисс Рей. Я не являюсь самостоятельным живым существом. Я антропоморфный биомеханизм, созданный специально для облегчения интерфейса между человеческими представителями и непосредственно Амадисом – квантовым суперкомпьютером, созданным для принятия оптимальных управленческих решений в политике Федерации Планет. Общение с другими существами было бы для вас неудобно, а в некоторых случаях и невозможно – сказывались бы культурные, языковые и анатомические отличия. Во избежание недоразумений и создан я – людям удобнее общаться с себе подобными. Это тело всего лишь аватар, с помощью квантовой запутанности моментально обменивающийся информацией с Амадисом, который и принимает решения. Можно сказать, что мой мозг находится за десятки тысяч световых лет отсюда, а вы разговариваете с Главой Федерации Планет.

– Вы хотите сказать, что ваше правление считает наиболее благоразумным посылать робота для установления дипломатических отношений?! – удивился Мерве.

– Нет, в Федерации Планет я представляю верховную власть, каждое мое решение есть закон, и никто не вправе его ослушаться. И только я налаживаю дипломатические контакты.

– Значит, у вас монархия? – встрял в разговор Фокс.

– В каком-то смысле так оно и есть. Я понимаю, как это выглядит на первый взгляд, однако когда вы досконально узнаете меня, вам придется изменить взгляд на устройство мира. Наша цивилизация – это утопия, более совершенного общества создать невозможно, я вас уверяю!

– У каждого свой взгляд на утопию! – недоверчиво глянул на него Рейнольдс.

– Разумеется! Поэтому только логичный разум и может ее создать. Вам ли не знать! – Амадис значительно взглянул ему в глаза.

Коридор оканчивался тупиком. Но не обычной стеной, а чем-то вроде стекла молочно-белого цвета. Оно было полупрозрачное, за ним видны лишь очертания предметов, да и то только те, которые вблизи. Те же, что находились далее метра, рассеивались словно в тумане. При приближении к нему людей стекло исчезло, как пар, поднимающийся утром с влажного асфальта, от порыва ветра. Только произошло это за секунду, так что глаз еле успевал ухватить движение.

За дверью открылось огромное пространство. Это был великолепный зал, по величине сравнимый со стадионом средних размеров. В центре него находилось нечто вроде сада – плотно посаженные и уже в меру разросшиеся разнообразные растения, причем большинство из них были, видимо, не с нашей планеты. Они поражали необыкновенностью форм и цветов, одни восхищали первозданной красотой, другие притягивали хищностью и таинственностью, отдельные соревновались между собой в неповторимости, а какие-то одиноко стояли, уверенные в своей незаурядности. Некоторые – высотой от двух метров, а некоторые – не больше пятидесяти сантиметров, однако такой красоты, что сразу же приковывали взгляд. Цветки и листья играли всеми цветами радуги, смешивая их в неповторимые переливистые оттенки, а у некоторых вовсе были прозрачны и лишь обрамлялись тонкой цветной кромкой. В самой середине всего этого возвышался стеклянный куб, высотой около трех метров, с вершины которого тонким плоским потоком стекала вода, создавая красивый небольшой водопад и наполняя широкое пространство приятным слуху журчанием. Все это растянулось широкой линией вдоль всего зала, по бокам которого открывалось главное зрелище: стены зала были полностью прозрачны, слегка округлы в повторение формы корабля, а за ними открывался мир за бортом корабля – черная бездонная пропасть, усеянная миллионами серебристых песчинок, крупных и мелких. Слева, выглядывая из-за крыши, нависал бело-голубой шар, местами покрытый коричневыми и зелеными пятнами.