Светлана Арбеньева - Туристка

– Эй, кто-нибудь слышит меня? Мне надо в туалет, срочно.

Бэка открыла мне. Её лицо явно выражало неудовольствие.

– Я не могу терпеть,не могу здесь ходить в туалет.

Эта большая женщина взяла меня грубо под локоть и отвела рядом с моим “спальным вагончиком”. Показала сарай и кивнула. Я вошла в него и отправилась делать свои дела, но вдруг услышала как кто-то прыснул с другой стороны сарая.

– Пссс….

– Кто здесь?

Я тихо шепнула между деревянных щелей. Через секунду я увидела прижавшееся лицо: карий глаз, половинку носа и сухую розовую пухлую губу.

– Ты новенькая? Сегодня прибыла?

Этот голос и пол лица принадлежали какому-то молодому парню.

– Да, меня привезли сегодня. А кто ты? Ты давно здесь? Где мы?

Из меня лился град вопросов, я прильнула к щелям как можно ближе, чтобы меня не услышала Бэка.

– Не тараторь! А ты что, не помнишь где мы?. Я такой же турист как и ты. Меня зовут Зик.

Глава 10

Остаток ночи я ворочалась и засыпала на считанные минуты и вновь просыпалась. После короткого разговора с Зиком меня охватил ужас, ведь то что он мне успел сказать казалось в один момент нереальным, чудовищным и зловещим.

– Мы на планете Земля, но это уже не та Земля, на которой мы с тобой жили. Теперь мы у власти Красного гиганта.

Какого еще Красного гиганта? От этих слов у меня словно в ушах начинала пульсировать странная боль.

– Я ничего не понимаю… Я даже не помню своего имени!

– Вот блин, тебе не повезло… У некоторых так было, после перехода. Пойми, мы уже здесь, нам нужно выжить.

– Что за чушь? Объясни…

Бэка стала стучать в дверь.

– Минуточку, я почти всё!

Зик уже собирался уходить тоже.

– Подожди, Зик, объясни толком!

– Нет времени, меня ведут в мой вагон. Завтра расскажу. Но готовься, если хочешь выжить, нужно бежать.

После этих слов он исчез, я слышала как грубый мужской голос крикнул ему: “Пошевеливайся, что застрял там!”

Как можно было понять его слова? Я понимала своим разумом, что я житель Земли, да, это было априори в моей голове. Я не помнила своего имени, но я знала как выглядят города, машины, другие люди. И Солнце… Оно не было красного цвета. Я стала вспоминать. Мелкие отрывки памяти мельтешили перед глазами: речка, блики солнца, город и гудки, телефон, кнопки, что-то набираю… Это была какая-то карусель памяти, но ни одной остановки чтобы сфокусироваться. Почти под утро я уснула, видя ужасные терзающие сны.

Глава 11

– Вылезай! Впереди долгий день. Это тебе поесть. Ешь на ходу, не отвлекайся.

Ко мне пришел очередной незнакомец. Всучил мне варево в жестяной банке. Пока я ела, он отвел меня вновь в туалет. Там был бидон с холодной водой. Он все время подгонял меня, казалось что для него это было абсолютно рутинным – быть конвойным у таких пленников и пленниц, как я.

Дальше мы пошли через весь поселок. Наконец при свете дня, я увидела много небольших вагончиков, которые как я еще поняла вчера, служили жилищем для людей. Всё было настолько скудным и печальным, что казалось – это остатки всего живого, что когда-то существовало. Я пыталась поймать взглядом вокруг какую-то растительность, но деревьев не было, кое-где возле “домов” были кадки с желтовато-зелеными побегами. “Видимо подобие огорода” – подумала я.

Меня привели в центр поселка. Это была гладко-вычищенная площадь. На ней глина была так отполирована ногами, колесами, что казалось, она светится издалека. Вдруг я увидела Зика, его вёл к площади такой же конвоир, как и мой. Мне даже почудилось, будто они одинаковы лицом. Меня и Зика поставили посредине площади. К ногам прицепили цепи и закрепили к штырям, которые были вкручены в землю. Цепи явно видели много других ног до нас, до того ржавы были они.

Мой конвойный обратился ко мне:

– Как только покупатель подойдет, крикни: “Рики”. Я приду и буду вести торги.

– Какие торги?

– Какие какие.Твои. Сегодня тебе найдется дом и работа. Можно сказать лучший день в твоей нелепой и жалкой жизни.

Он говорил эти слова и его глаза наливались отвратительной радостью, что меня затошнило. Рядом практически теми же словами было сказано Зику, только его конвоира звали – Билл. Но он добавил, пригрозив ему пистолетом:

– Только в этот раз меня не проведешь.

Мы остались одни. Вокруг площади сновали люди, хоть их было немного, все равно топот, гам и шум создавал впечатление общества, только оно было не просто диким, а каким-то безумным и абсолютно непонятным, даже для меня, потерявшей память.